Постепенное ослабление экономической и политической мощи Голландии сказалось на эволюции ее культуры. Правда, различные области культуры развивались по-разному. В частности, в области естественных и точных наук, тесно связанных с экономическими потребностями общества, происходило дальнейшее накопление званий и были сделаны важные открытия. Резкое обострение социальных противоречий нашло свое отражение в смелых выводах лучших представителей голландской философии и общественной мысли. Но культура Голландии уже во второй половине XVII столетия вступает в полосу кризиса, который переходит затем в ясно выраженный упадок. Этот кризис сказался особенно наглядно в живописи, т. е. в той области, в которой ранее были созданы высшие ценности голландской культуры.

Упадок голландской культуры с конца XVII в. связан с общим упадком страны и перерождением некогда революционного класса буржуазии. Достигнув политического и экономического могущества, голландская буржуазия становится реакционной силой. Буржуазия, охваченная постоянным беспокойством и страхом перед угнетенными массами, подавляет малейшие проявления народного недовольства. Результатом экономического застоя было заметное изменение даже самого типа голландского буржуа. Еще недавно энергичные и инициативные купцы и предприниматели превратились в паразитический класс рантье, живущих на проценты со своего капитала. Этим рантье чужды были демократические вкусы их предков, равно как и образ их жизни. Голландский буржуа XVII в. отворачивается от своей национальной культуры, стремится подражать обычаям и модам французской аристократии, отказывается даже от родного языка, предпочитая ему английский или французский.

Спиноза

Крупнейшим явлением голландской культуры второй половины XVII в. была философия Баруха (Бенедикта) Спинозы (1632—1677). Как и живопись Рембрандта, философия Спинозы является плодом Нидерландской буржуазной революции XVI в. Правда, со времени революции протекло немало времени, и Спиноза шестнадцатилетним юношей был свидетелем окончания войны Голландии с Испанией за независимость. Но именно этот сложный послереволюционный период, насыщенный социальными и политическими противоречиями, послужил питательной почвой для созревания новых идей. Материалистические идеи, истоки которых восходили к настроениям бурного революционного времени, оформились лишь много лет спустя после революции. Появлению философии Спинозы содействовала установившаяся в Голландии значительная свобода печати и вероисповедания, так же как и атмосфера острой борьбы религиозно-политических учений. Спиноза родился в Амстердаме в еврейской купеческой семье. Еще во время обучения в религиозной школе Спиноза искал за ее узкими рамками удовлетворения своего интереса к естественным наукам и философии, расцветавшим тогда в Голландии. Позже он совершенно уклонился от религиозной обрядности и в 1656 г. за вольнодумство был отлучен от религиозной общины и предан проклятию. Таким образом, Спиноза остался человеком вне какого бы то ни было вероисповедания, что было редкостью в то время. Покинув семью, он зарабатывал на жизнь трудом шлифовальщика оптических стекол. Большая часть трудов Спинозы была издана анонимно, а главный труд его жизни — «Этика» — появился лишь в составе «Посмертных сочинений», опубликованных друзьями Спинозы в 1678 г. и тотчас запрещенных властями за «кощунственные и безбожные учения».

Общественно-политические идеи Спинозы далеко не революционны. Они скорее отражают интересы пришедшей к власти буржуазии, заинтересованной в «порядке» и крепкой узде для народа. Кроме «людей разума», по мнению Спинозы, есть и «толпа» которой руководят страсти, а не разум. Поэтому и нужно сильное (однако лишь республиканское) государство; «ни одно общество,— пишет он в «Богословско-политическом трактате»,— не может существовать без власти и силы». Права индивидуумов и властей простираются дотоле, доколе простирается их мощь, общество есть система сил, и задача состоит в том, чтобы найти устойчивое равновесие этих сил. Если кто-либо в обществе чинит людям зло, мешает им существовать и наслаждаться разумной жизнью, то его «позволительно удалить от себя тем путем, который нам кажется надежнее» (здесь Спиноза косвенно оправдывает революционное насилие). Государство со своей стороны обеспечивает людям мирную жизнь, их «естественные неотчуждаемые права», как например право частной собственности, свободу совести и мысли. В условиях веротерпимости и обуздания государством церковных распрей возможен расцвет научного знания, просвещения, в котором Спиноза видит конечное средство от всех общественных бед.

Последние порождаются, по мнению Спинозы, страстями, или аффектами,— чувствами любви и ненависти, гнева и зависти, симпатии и честолюбия и т. д. Пока человек не осознал своих аффектов, он является их рабом. Напротив, он свободен, если аффект разума взял верх над всеми остальными аффектами. Их надо не осуждать или хвалить, говорит Спиноза, т.e плакать или смеяться над ними, а понимать их: ведь аффекты — такие же свойства природы человека, как тепло и холод, дождь и ветер — свойства атмосферы. Нет абсолютных добра и зла, данных свыше норм морали, чего-либо самого по себе справедливого и несправедливого. Страсти людей — это лишь природные силы, познаваемые столь же естественной силой разума и управляемые силой государства.

Спиноза, таким образом, рассматривал человека как неотъемлемую часть всей природы, по сути однородную с остальной природой. Это было опровержением декартовского дуализма телесного и духовного начала, естествознания и теологии. Спиноза в «Этике» создал ясную, стройную, облеченную в форму геометрических доказательств монистическую систему: существует лишь единая субстанция — природа. Спиноза называет ее богом в том смысле, что она не имеет творца и является «причиной самой себя». «Субстанция» Спинозы — это материя; все вещи — лишь проявления, части этой единой субстанции, не существующие вне ее. В мире царит причинная необходимость, в нем нет места для чудес и сверхъестественных событий. Изменяются и движутся лишь отдельные вещи: сама субстанция неизменна и вечна.

Материализм Спинозы носил метафизический и механистический характер. Не умея еще распространить материализм на явления общественной жизни, Спиноза искал выход в учении об атрибутах (существенных, неотъемлемых свойствах) материальной субстанции. Он учил, что нам известны два из бесчисленных атрибутов субстанции: протяженность и мышление. Под протяженностью он разумел пространственно-механическую взаимосвязь мира или собственно материальность субстанции. Признавая и мышление атрибутом этой материальной субстанции, Спиноза тем самым допускал ошибочную идею о всеобщей одушевленности материи.

Однако ядро воззрений Спинозы может быть определено как смелый и чрезвычайно глубокий для XVII в. атеизм и материализм. Церковники преследовали его за подход к «Священному писанию» как обычному сочинению, а не божественному откровению, за утилитарную мораль, за отрицание всех основ религии, в которой он не обнаруживал ничего, кроме «фантазии и бреда подавленной и робкой души» и средства «внушать народу почитание своих царей, как богов». Спиноза вызвал против себя бурю негодования. Один современник писал: «Дьявол совратил великое множество людей, но можно, право, сомневаться, чтобы кто-либо между ними работал над разрушением всякого божественного и человеческого права с такой силой, как этот лжеучитель, рожденный на погибель религии и государства».

Благодаря своему учению о природе как причине самой себя Спиноза стал одним из основоположников научного естествознания. «Нужно признать, — писал Энгельс, — величайшей заслугой тогдашней философии ... что она, начиная от Спинозы и кончая великими французскими материалистами, настойчиво пыталась объяснить мир из него самого, предоставив детальное оправдание этого естествознанию будущего» ( Ф. Энгельс, Диалектика природы, Госполитиздат, 1955, стр. 7).

Изобразительные искусства

В голландской архитектуре начиная с середины XVII в. происходит крутой поворот к классицизму. Самое крупное здание в республике Соединенных Провинций — монументальная ратуша в Амстердаме — строится в стиле классицизма. Начатое постройкой в 1648 г. это величественное здание, богато украшенное внутри, было призвано воплотить идею могущества буржуазной державы. Для возведения фундамента амстердамской ратуши понадобилось вбить в насыщенную водой почву свыше 13 тыс, свай. Строителем ее был крупнейший голландский архитектор Якоб ван Кампен (1595—1657). Голландские зодчие второй половины того же столетия создали новый тип патрицианского жилого дома с фасадом, украшенным строгими пилястрами и фронтоном. Этот тип постройки оставался образцом для подобных сооружений в течение всего XVIII в.

Наиболее остро внутренние противоречия голландской культуры сказались в живописи. В условиях Голландии, где само существование живописца зависело в первую очередь от рыночного спроса на его произведения, изменение художественных вкусов господствующего класса сразу отражалось на положении как отдельных мастеров, так и целых творческих направлений.

В 50—60-х годах XVII в. наряду с художниками нового поколения работали еще многие из выдающихся мастеров, начавших свой путь в первой половине столетия (среди них Франс Гальс и Рембрандт), причем именно в указанные десятилетия они создавали свои самые выдающиеся произведения. Именно в это время обозначается резкая грань между крупнейшими голландскими художниками-реалистами и представителями враждебного им академического лагеря. Немалое число мастеров, прежде стоявших на реалистических позициях, подчинились новой «художественной моде» и последовали за художниками-академистами.

В этих условиях такие мастера, как Франс Гальс, Рембрандт, Якоб Рейсдаль, истинные продолжатели великой национальной художественной традиции, перестали пользоваться вниманием буржуазного общества и были обречены на одиночество и жестокую нужду. Наибольший успех выпал на долю тех живописцев, которые подражали фламандским и французским образцам. Особенно наглядно перерождение социального типа голландского буржуа и изменение его вкусов сказались в портретном искусстве. В портрете теперь ценится не глубина раскрытия индивидуального характера, а умение художника польстить заказчику. Голландский бюргер желает быть изображенным наподобие французского вельможи. Такие живописцы, как Бартоломеус ван дер Хельст, Абрахам Темпель, Николас Мае, дают ряд парадных портретов голландских буржуа в стиле барокко. Из художников, писавших на библейские и мифологические темы, пользовались наибольшим успехом подражатели французского классицизма вроде Герарда де Лересса (1641—1711) или Адриана ван дер Верфа (1659—1722), в произведениях которых вылощенная красивость не может заслонить фальши и пустоты. В живописи бытового жанра преобладали галантные сцены, изображались развлекающиеся кавалеры и дамы. В пейзаже популярными были изображения итальянской природы и сухо выписанные виды улиц и площадей голландских городов, в натюрморте — изображения богатой утвари и цветочные букеты, своей мертвенностью напоминающие гербарии.

На этом фоне выделяются лишь немногие художники, сохранившие верность реалистическим традициям. Среди них один из последних учеников Рембрандта — Арт де Гельдер (1645—1727). Он глубже других воспринял особенности живописного метода Рембрандта и пытался держаться манеры своего учителя даже в начале XVIII в., когда сам Рембрандт был давно забыт.

Голландское искусство XVIII в. уже не идет ни в какое сравнение с искусством предшествующего столетия. В качестве крупного художника первой половины XVIII в. может быть назван, пожалуй, только Корнелис Трост (1697—1750), тонкий и остроумный мастер, изображавший главным образом сцены бюргерского быта.

Наука и литература

В других областях культуры упадок не был так ясно выражен, как в живописи. В естественных и точных науках были даже достигнуты значительные успехи. Университеты и ученые Голландии по-прежнему пользовались европейской известностью. Много сделал для развития судостроения Николас Витсен (1641—1717), сочетавший со своей специальностью исследования в самых различных отраслях науки. Витсен был составителем превосходной для того времени карты Сибири. Герман Бурхаве (1668—1738) был автором выдающихся трудов по медицине. Лейденский профессор Вилем Якоб Гравсаяде (1688—1742) изготовил замечательные физические приборы, которыми пользовались для опытов еще в конце XIX столетия. Целый ряд голландских ученых выдвигается также и в гуманитарных науках. Лингвист Ламбертен Кате (1674—1731) был автором многих трудов по германской филологии и одним из основоположников сравнительного метода в языкознании. Архивариус Амстердама Ян Вагенаар (1709—1773) создал капитальную «Всеобщую историю Соединенных Нидерландов», в которой с величайшей добросовестностью излагается ход событий.

Некоторое оживление наблюдается в этот период и в художественной литературе. Важное место в ее истории занимает совместное творчество писательниц Елизаветы Вольф (1738—1804) и Агаты Декен (1741—1804), создавших голландский бытовой реалистический роман. Огромное влияние на развитие литературного языка оказал выдающиеся писатель-моралист Юстус ван Эффен (1682—1735), издававший в 30-х годах XVIII в. журнал «Голландский зритель». Наконец, большой популярностью пользовались стихи поэта Хюбера Поота (1689—1733), крестьянина по происхождению, а также написанные под влиянием Мольера талантливые комедии Питера Лангендейка (1683—1756).