Имя Николая Григорьевича Первухина (1850-1889) было широко известно в конце позапрошлого века в Вятской губернии. Мы же знаем о нём весьма и весьма мало. Сведения о биографии и творчестве скупы и фрагментарны, хотя его вклад в науку огромен.  До сих пор не все его труды найдены в архивах. За время своего пребывания в Глазовском уезде (1885-1889) он сделал столько, сколько иные краеведы не могли сделать в течение всей своей жизни, и стал одним из лучших этнографов края.

Выходец из духовенства, Н.Г. Первухин учился в Тверской духовной семинарии, а затем окончил Московскую духовную академию. После окончания академии работал преподавателем в селе Новом Моложского уезда Ярославской губернии, учителем русского языка в  Тверской гимназии, служил в главном управлении военно-учебных заведений. В 1875-1877 годах был учителем истории в Нижегородской военной гимназии и одновременно преподавал в Мариинском женском институте уроки истории и педагогики. В Нижнем Новгороде Первухин начинает заниматься краеведением. В 1875 году он представляет в Нижегородский статкомитет доклад о состоянии отхожих промыслов Арзамасского уезда в 1874 году. Он избирается членом этого комитета и продолжает краеведческую работу. Женат Н.Г. Первухин был на дочери вятского кафедрального протоиерея  Степана Николаевича Кашменского Софье. Жена хотела жить на родине, поэтому когда директор народных училищ Вятской губернии предложил ему должность инспектора народных училищ, то Николай Григорьевич согласился. Тогда говорили, что такой человек для Глазова "большая роскошь”. В 1885 году он приступает к исполнению обязанностей. Из "Календарей Вятской губернии” мы можем узнать, что он имеет чин надворного советника и орден Станислава III степени, получает 1500 рублей в год. Кроме этой должности Первухин исполнял обязанности председателя уездного училищного, попечительского и педагогических советов женской прогимназии. Частые разъезды по долгу службы по уезду, знакомства с инородцами, а также сбор словарей инородческих наречий у священников привели к составлению "Русско-вотского словаря Глазовского разговорного наречия”, однако литературно обработать его автор не успел. Есть сведения, что эта работа заинтересовала самого Берната Мункачи. Первухин активно проводил также археологические изыскания, он даже был избран членом-корреспондентом МАО и ОЛЕАЭ. С 1886 года он становится членом Вятского статистического комитета. Коллекция предметов домашнего быта удмуртов, относящихся к воспитанию детей, была собрана по просьбе Е.А. Покровского – главного редактора журнала "Вестник воспитания”, затем переданная ОЛЕАЭ при МГУ. Также по предложению Вятского статкомитета Первухиным была собрана коллекция вышивок (около 120 вещей), которая позже была передана Этнографическому музею Казанского университета. К слову сказать, Н.Г. Первухин являлся членом Казанского общества археологии, истории и этнографии.

Самым важным произведением Н.Г. Первухина являются 5 выпусков "Эскизов преданий и быта инородцев Глазовского уезда”. На сегодняшний день это ценнейший и наиболее полный источник по этнографии глазовских удмуртов. Эти выпуски вышли в Вятке в 1888-1890 годах в "Вятских губернских ведомостях” и "Календарях Вятской губернии”. Типография отпечатала также их отдельной брошюрой тиражом 200-300 экземпляров. В первом - "Древняя религия вотяков по её следам в современных преданиях” - рассказывается о главных и некоторых второстепенных божествах удмуртов-язычников: Инмаре, Кылдысине, Воршуде, Акшане, Вожо и других. В эскизе "Идоложертвенный ритуал древних вотяков по его следам в рассказах стариков и в современных обрядах” автор повествует о жертвах, приносимых в  честь языческих богов. Здесь же воссоздаются земледельческие обряды и особые праздники в честь духов-покровителей домашних животных.  Третий и четвёртый эскиз посвящены устному народному творчеству удмуртов: молитвы, песни, пословицы, загадки, легенды, сказки. Молитвы он делит на богослужебные, промысловые и бытовые; песни – на хороводные и "на посиденках”, праздничные и свадебные, а также заплачки.  Учёный приводит 76 сказок и разбивает их на 11 групп, выделяет легенды о богах и полубогах, богатырях и начале вещей, происхождении различия в религиозных обрядах русских, татар и удмуртов. Уже тогда отмечалось, что эти работы имеет "не только местный интерес”. В пятом очерки Первухин успел написать только о церемониях, связанные с рождением и бракосочетанием, хотя планировалось рассмотреть все обряды и поверья удмуртов. Материалом к этой обширной этнографической работе послужили не только личные наблюдения самого Первухина, но и письменные ответы на вопросы, составленные священниками и учителями уезда – "знатоками вотского быта”. Планировалось написать ещё 2 эскиза.

Начиная как археолог, Н.Г. Первухин оставил заметный след в этнографии края.