Организатор политического сыска в России. Заведующий заграничной агентурой Департамента полиции (Париж, Женева, 1885—1902). Вице-директор и заведующий политчастью Департамента полиции (1905—1906) В декабре 1905 года руководил арестами участников вооруженного восстания в
Москве. Из справки, обнаруженной в бумагах министра внутренних дел и шефа Жандармов Российской империи фон Плеве после убийства его в 1904 году:
"Петр Иванович Рачковский, потомственный дворянин, действительный статский советник, получил образование домашнее и, не имея чина, поступил на службу в 1867 году младшим сортировщиком Киевской губернской почтовой конторы, затем состоял в канцеляриях: одесского градоначальника, губернаторов киевского, варшавского и калишского, а также в канцелярии X департамента Правительствующего Сената; в 1877 году был назначен судебным следователем по Архангельской губернии, а в 1878 году от этой должности уволен по прошению. Оставшись вследствие того без средств, Рачковский поместился в качестве воспитателя в доме генерал-майора Каханова и вместе с тем стал заниматься литературным трудом, посылая корреспонденции в разные газеты.
В 1879 году в III отделении собственной Его Имперского Величества канцелярии были получены сведения о близком знакомстве Рачковского с неким Семенским, который обвинялся в укрывательстве Мирского после совершения им покушения на жизнь генерал-адъютанта Дрентельна; кроме того, имелись агентурные сведения, что Рачковский пользуется в студенческих кружках репутацией выдающегося революционного деятеля. Ввиду этого он был подвергнут обыску, аресту и привлечению в качестве обвиняемого к дознанию о государственном преступлении. Дело это в том же году было прекращено, так как Рачковский выразил готовность оказывать государственной полиции агентурные услуги. Рачковский вслед за этим был разоблачен как секретный агент революционным кружком при содействии одного из членов этого кружка, Клеточникова, служившего в III отделении собственной Его Величества канцелярии, поэтому вынужден был скрыться на некоторое время в Галицию. В 1881 году, после событий 1 марта 1881 года (убийства народовольцами Александра II), с учреждением в г. Санкт-Петербурге т. н. "Священной дружины", призванной оберегать жизнь нового императора Александра III, проник в ее ряды и завязал близкое знакомство с одним из ее руководителей князем Белосельским. В 1883 году поступил на службу в Министерство внутренних дел и был откомандирован в распоряжение отдельного корпуса жандармов. Весной 1884 года направлен в Париж для заведования заграничной агентурой департамента полиции. По характеру Рачковский авантюрист и искатель приключений. В интересах своей карьеры способен пойти даже на преступление. В департаменте полиции имеются данные, что один из агентов заграничной агентуры, находившийся на связи Рачковского, убил в Париже генерала Сильвестрова, прибывшего с заданием директора департамента полиции тщательно и всесторонне проверить деятельность Рачковского и лично неприязненно и подозрительно относившегося к нему. Однако причастность Рачковского к убийству Сильвестрова установить не удалось. Агент, убивший генерала Сильвестрова, покончил жизнь самоубийством".
Рачковский был одной из самых ярких и в то же время темных личностей царской охранки. Авантюрист по натуре, Рачковский занимался бесконечными интригами, находя в них истинное удовольствие. Вскоре ему стало тесно в России, и Петр Иванович начал мечтать об авантюрах международных, которые принесли бы ему славу и быстрое обогащение. Через другого знаменитого авантюриста Манусевича-Мануйлова, близкого к окружению Александра III, а затем и Николая II, в частности к широко известному в России своими подлостями князю Мещерскому, Рачковский добился своего назначения на должность заведующего заграничной агентурой департамента полиции в Париже. В этом качестве, при своих незаурядных способностях в области политического сыска, Рачковский сумел оказать важные услуги царскому самодержавию в борьбе с революционным движением в России. Именно с Рачковским работали такие "солидные" провокаторы, как Евно Азеф, Лев Бейтнер и Мария Загорская. (Только по одному делу Азеф выдал царской полиции 59 революционеров.)
Рачковский хорошо понимал, что для успешной карьеры ему необходимо радовать начальство раскрытием "громких" дел и проведением энергичных акций в отношении "крамольников" и "смутьянов". Потому-то он и задумал операцию, которая должна была окончательно утвердить его в глазах высокого петербургского начальства как опытного и удачливого мастера политического сыска, надежного слугу царя и престола.
В то время начальство беспокоили масштабы распространения в России антиправительственной литературы, издаваемой партией "Народная воля". Рачковскому через свою агентуру удалось установить, что главная типография народовольцев находится в Женеве. Он решил ликвидировать ее, невзирая на государственный суверенитет Швейцарии. Установив точный адрес типографии, он дал указание своему представителю в Швейцарии — ротмистру Турину — отыскать среди женевских преступников человека, который помог бы ночью взломать двери типографии. Через несколько дней был завербован швейцарец Морис Шевалье, опытный взломщик.
В 11 часов вечера у Дома народного творчества в Женеве собрались Рачковский, его сотрудники Турин, Милевский, Бинта, тайный агент "Ландезен" и Шевалье. Типография не охранялась — у народовольцев не было денег на сторожа, к тому же они не думали, что агенты тайной полиции осмелятся в нарушение международных норм разгромить предприятие на территории суверенного государства По знаку Рачковского Шевалье легко открыл двери. Начался разгром типографии. Прежде всего уничтожили всю отпечатанную и приготовленную к отправке в Россию нелегальную литературу, рассыпали набор, поломали машины. Несколько пудов типографского шрифта разбросали по ночным улицам Женевы.
Рачковский поручил одному из своих тайных агентов, некоему Гольшману, обладавшему бойким пером журналиста и богатым воображением, как можно красочнее описать проведенную в Женеве операцию. Послание ушло в департамент полиции. Этот шаг Рачковского оказался исключительно дальновидным. Полученный в Петербурге доклад о разгроме народновольческой типографии произвел большое впечатление и на директора департамента полиции Дурново, и на министра внутренних дел и шефа жандармов графа Толстого.
О разгроме типографии в Женеве граф Толстой доложил лично императору; самодержец поблагодарил Толстого за хорошо поставленную работу тайной полиции. Рачковского наградили орденом Анны 3-й степени, присвоили высокое по тем временам звание губернского секретаря. Награды получили и сотрудники Рачковского. Одновременно всей компании выдали щедрое денежное вознаграждение из личного фонда царя. Рачковский получил 5000 франков.
Когда народовольцы восстановили типографию в Женеве, команда Рачковского вновь разгромила ее. С тех пор типография не открывалась.
В 1889 году в жизни Рачковского произошел крутой поворот. В конце апреля в предместье Парижа Рамбулье на вилле президента Франции Лубэ встретились министр внутренних дел Франции Констан и министр иностранных дел Франции Федранс. Лубэ сказал, что давно ищет среди русских политиков человека, с помощью которого можно подступиться к Александру III. Констан предложил кандидатуру Рачковского, состоявшего при русском посольстве в Париже в качестве советника. Правда, добавил министр, в действительности этот генерал,— представитель департамента русской полиции в Париже, заведующий ее заграничной агентурой, призванный следить за русскими революционерами-эмигрантами в Европе.
Тщательно изучив все материалы о Рачковском и его связях в Париже, которыми располагал министр внутренних дел Франции Констан, Лубэ сделал вывод: бывший советник французского министерства иностранных дел, а ныне влиятельный журналист Жюль Генсек, помимо своей основной работы находится на службе у Рачковского. Генсек, используя свое влияние, добивался публикации на страницах парижских и других газет статей, подготовленных по заказу Рачковского крупными парижскими журналистами и дискредитирующих русскую революционную эмиграцию в европейских странах Из справки Констана Лубэ узнал, что ряд популярных журналов Франции усердно выполняют заказы русского авантюриста. Правда, о том, что Рачковский установил прочные связи с парижской полицией и многие префекты и их заместители за соответствующее вознаграждение не только не препятствовали его деятельности, а даже помогали выслеживать русских революционеров-эмигрантов, Констан предпочел умолчать. Впрочем, об этом Лубэ узнал и без министра — через своих людей в министерстве внутренних дел.
Президент Франции Лубэ встретился с Рачковским и предложил ему сотрудничество: "Вы будете помогать в организации новых французских предприятий в России. Вы станете акционером всех тех французских заводов и фабрик, работу которых при вашей помощи удастся наладить в России. Обижены не будете. Мы умеем ценить полезных для дела людей".
Рачковский всегда мечтал стать миллионером. На следующий день министр внутренних дел Франции передал русскому чемодан из желтой кожи, в котором было полтора миллиона франков. Пятьсот тысяч предназначались Рачков-скому в качестве аванса. Французские промышленники, которых представляли Лубэ и Констан, были людьми с размахом. Они не боялись переплатить там, где речь шла о будущих миллиардных прибылях.
С этого момента Рачковский стал активным участником многих темных дел и интриг. Возвратившись домой, новый русский миллионер обдумал полученное от Лубэ задание: судьба сделала ему великолепный подарок, но полученные франки предстояло отработать.
Рачковский решил использовать в своих целях паническую боязнь Александра III заговоров и покушений. Петр Иванович собирался с помощью своего агента-провокатора организовать в Париже группу из народовольцев-эмигрантов, которая якобы будет готовить покушение на жизнь императора, и постоянно "информировать" Александра о том, как идет подготовка к захвату этой группы. После чего совместно с французской полицией "раскрыть" и ликвидировать "заговор". Император, бесспорно, будет благодарен не только ему, Рачковскому, но и французскому президенту.
Агент "Ландезен" получил от него задание создать группу террористов-народовольцев. "Ландезен" через своего бывшего петербургского товарища Теплова познакомился с тремя эмигрировавшими в Париж народовольцами — Накашидзе, Степановым и Кашинцевым. Агент Рачковского убедил их в том, что сразу после того как будет убит Александр III, в России начнется восстание народа.
В дальнейшем все развивалось по сценарию Рачковского. Его сообщение о группе террористов-народовольцев, готовящих покушение на царя, было положено на стол Александра III, который теперь внимательно следил за всеми действиями "Ландезена" и Рачковского.
Вскоре на страницах французских газет появилось сообщение министра внутренних дел Констана, где говорилось, что в результате активных мер, предпринятых французской полицией в тесном сотрудничестве с русскими коллегами, арестованы русские эмигранты Накашидзе, Степанов и Кашинцев — члены террористической группы, в которую входил также погибший при испытании бомбы Анри Виктор. Они были арестованы в тот момент, когда собирались выехать в Россию. При аресте у террористов изъяли большое количество изготовленных ими бомб и несколько стволов огнестрельного оружия.
Разумеется, руководитель террористов "Ландезен" и активный участник группы француз Бинта (он же агент французской полиции) успели скрыться.
Через несколько дней французские газеты лежали на столе Александра III. Русский император имел все основания быть довольным работой своей тайной полиции, раскрывшей опасный "заговор". Рачковский был награжден орденом и большой денежной премией. В 1890 году президент Франции Лубэ организовал в Париже громкий процесс по делу арестованных террористов Накашидзе, Степанова и Кашинцева. "Ландезена" и Бинта "судили" заочно. Заговорщиков приговорили к каторжным работам.
Приговор французского суда, как и предполагал Рачковский, в известной мере изменил отношение Александра III к Франции. Получив сообщение о суде в Париже, русский царь собственноручно начертал: "Пока это совершенно удовлетворительно".
Рачковский существенно укрепил свои позиции и в России, и во Франции. Однако министр внутренних дел и шеф жандармов Российской империи фон Плеве после вступления на престол нового императора — Николая II — нашел пути для устранения Рачковского, которого заподозрил в двойной игре. По указанию Плеве приступила к работе специальная комиссия по проверке дел, к которым имел хоть какое-то отношение Рачковский; фактически он попал под следствие. В результате стали выявляться весьма опасные для него факты, в том числе и его связях с французскими правящими кругами. Впрочем, сильные покровители в Петербурге (среди них не последнюю роль играл дворцовый комендант генерал-адъютант Гессе) спасли Петра Ивановича. Царь распорядился прекратить расследование. Тем не менее возвратиться в Петербург Рачковскому не разрешали, позволив обосноваться в Варшаве.
Решение отстранить его от должности, которую он занимал без малого семнадцать лет, явилось для Рачковского полной неожиданностью. Петру Ивановичу оставалось ждать лучших времен- он не без оснований надеялся, что удастся расположить к себе Николая II. Узнав от друзей в Департаменте полиции об истинных причинах своего падения, Рачковский возненавидел Плеве и поклялся с ним рассчитаться.
Рачковский, имевший богатый опыт в политике, отдавал себе отчет: в России назревает революция; мощным толчком к ней стало бездарное ведение войны с Японией.
Искатель приключений жаждал острых ощущений, участия в опасных интригах и комбинациях. Петр Иванович пригласил к себе "короля провокаторов" Евно Азефа, который, будучи агентом тайной полиции, принимал участие в организации 28 покушений на видных царских сановников.
Плеве, окруженный охранниками-велосипедистами, ехал на доклад к Царю в Царское Село. Министра уже ждали, на каждой улице, по которой могла проехать карета, стояли люди Азефа — эсеры Савинков, Сезонов, Сикорский и Боришанский. Созонов бросил под карету бомбу огромной взрывной силы — Плеве был убит на месте. Не помогли ему и 800 тысяч рублей из государственной казны, которые он ежегодно тратил на свою личную охрану...
Приехав в Петербург, Рачковский встретился со своим старым знакомым — чиновником для особых поручений при министре внутренних дел Манасе-вичем-Мануйловым, он стал теперь активным помощником'генерала Трепо-ва, имевшего большое влияние на царскую чету. Внимательно выслушав Рач-ковского, Манасевич-Мануйлов покачал головой: вопрос о его возвращении на работу в тайную полицию весьма непростой, ибо влиятельные лица министерства внутренних дел уже вспоминали о Рачковском: для борьбы с разрастающейся революцией нужны опытные сотрудники политического сыска. Однако против этой кандитуры выступил товарищ министра внутренних дел П.Н. Дурново, которого прочили в министры. Беспокойство товарища министра объяснялось просто.
В 1880-е годы Дурновно, заняв пост директора департамента полиции, попытался заменить Рачковского, заведующего заграничной агентурой в Париже, своим человеком. Но, как оказалось, явно недооценил Петра Ивановича.
Узнав о происках Дурново, Рачковский блестяще провел разработанную им комбинацию, которая не только стоила Дурново поста директора Департамента полиции поста, но едва не погубила всю его карьеру.
Дурново имел несколько любовниц, о чем стало известно Рачковскому. Шеф полиции был влюблен в проститутку и на ее содержание тратил огромные суммы, дошел даже до того, что задолжал своим кредиторам 60 тысяч рублей. Проститутка встречалась также с послом Бразилии в России, которому адресовала нежные письма.
Рачковский первым делом позаботился о том, чтобы Дурново стало известно об измене возлюбленной. Потеряв от ревности голову, директор Департамента полиции приказал тайному агенту проникнуть в дом бразильского посла и добыть письма любовницы. Взломав ящик письменного стола, агент доставил Дурново письма. Прочитав их, любовник пришел в бешенство. В момент бурного объяснения с возлюбленной Дурново избил ее до полусмерти. Вся в кровоподтеках и синяках, с распухшими от слез глазами, она явилась на свидание с бразильским послом и все ему рассказала. Посол написал жалобу Александру III. На деле П.Н. Дурново царь написал: "Убрать эту свинью в 24 часа". Однако министр внутренних дел упросил царя сделать Дурново сенатором.
И вот пути Дурново и Рачковского снова пересеклись ..
Спустя два дня после Кровавого воскресенья император назначил генерал-майора Трепова петербургским генерал-губернатором и одновременно товарищем министра внутренних дел и заведующим полицией свиты Его Величества. Трепов плохо разбирался в политическом сыске, ему требовались опытные помощники. Манасевич-Мануйлов, улучив момент, попросил Трепова походатайствовать за Рачковского перед царем под предлогом укрепления Департамента полиции.
Спустя пять месяцев после убийства Плеве Рачковский получил приглашение от директора Департамента полиции Гарина явиться к Трепову. Генерал встретил Петра Ивановича очень любезно и сообщил, что его примет сам государь император.
Уже на следующий день Николай II принял Рачковского в Царском Селе — он любил лично беседовать с сотрудниками тайной полиции. Царь объявил
Рачковскому о назначении его на должность вице-директора Департамента полиции по политической части. Император распорядился выдать Рачковскому содержание за все время его вынужденной отставки
В 1905 и 1906 годах Рачковский настолько вошел в доверие к Николаю II, что получил право на регулярные доклады императору, минуя директора Департамента полиции и министра внутренних дел. Это сразу сделало Рачковского важной и влиятельной закулисной фигурой в Российской империи — с мнением его вынуждены были считаться царские сановники. Председатель Совета министров Витте писал: Рачковский, "в сущности, ведал Департаментом полиции..."
Вскоре после назначения Рачковского генерал Трепов оставил все официально занимаемые им посты и перешел на "скромную" должность коменданта царского дворца в Царское Село, а в действительности возглавил "теневой кабинет" царя, фактически тайное военно-полицейское правительство России, созданное Николаем II и его ближайшим окружением для борьбы с революцией.
Влияние и значение Рачковского после этого назначения только усилилось. Грепов, обыкновенный кавалергард, полицейскую службу знал плохо и со временем полностью попал под влияние Рачковского.
Но в это время министром внутренних дел и шефом жандармов стал Дурново. На одном из своих еженедельных докладов царю новоиспеченный министр заговорил об отставке Рачковского, на что царь ответил: "Вы всегда спешите. Подождите, дайте справиться с революцией, дойдет очередь и до Рачковского".
Вице-директор Департамента полиции по политической части Рачковский, добившись реванша в борьбе со своими противниками среди царских чиновников, начал активную борьбу с революционерами С помощью Азефа ему удалось предотвратить подготовленные эсеровскими боевиками теракты против генерала Трепова, великих князей Владимира Александровича и Николая Николаевича, за что он получил от царя несколько орденов и крупное денежное вознаграждение.
Наибольшую опасность для самодержавия в России Рачковский видел в большевиках. Он сыграл важную роль в подавлении декабрьского восстания в Москве, лично руководил арестом членов Московского комитета РСДРП(б).
За участие в подавлении московского восстания царь щедро наградил Рачковского, выдав ему 72 тысячи рублей. Николай II так расчувствовался, что снял с себя орден Святого Владимира и прикрепил его к мундиру Петра Ивановича.
Французы были встревожены революционными событиями в России и всерьез опасались за судьбу вложенных в ее экономику капиталов. Азеф сообщил Рачковскому, что группа боевиков эсеровской партии готовит покушение на министра внутренних дел Столыпина. Петр Иванович задумался. В последнее время Столыпин, да и некоторые другие царские сановники, напуганные размахом народного движения, начали высказывать либеральные идеи. Рачковский понимал, что покушение эсеров позволит ужесточить борьбу с революционерами, поэтому решил оставить сообщение провокатора без внимания.
В феврале 1906 года в Департамент полиции поступили сведения о готовящемся покушении на московского генерал-губернатора Дубасова. Проверку материала Столыпин поручил Рачковскому, который повел расследование по ложному следу. По его совету директор Департамента полиции сосредоточил все оперативные мероприятия вокруг Изота Созонова, чей брат Егор убил Плеве. ПоЗже выяснилось, что Изот не имел никакого отношения к заговору против Дубасова.
В результате эсеры совершили теракт. Взрывом был убит адъютант Дубасова и ранен кучер. Сам же генерал-губернатор отделался легким ранением.
12 августа 1906 года взорвалась бомба на даче Столыпина. Было убито 24 и ранено 25 человек, в том числе малолетние сын и дочь министра внутренних дел.
Позднее Азеф сообщил чиновнику по особым поручениям при министерстве внутренних дел России, что предупредил о готовящемся покушении на Столыпина Ивана Петровича Рачковского. В тот же вечер объяснительная записка провокатора была передана Столыпину. Министр внутренних дел прекрасно понимал, что расправа с авантюристом может поставить крест на его карьере: в секретной справке заведующего особым отделом Департамента полиции говорилось, что Рачковский был рекомендован императору на должность вице-директора Департамента полиции по политической части Григорием Распутиным. Ссориться же со всемогущим "святым старцем" было смерти подобно. Нужен компромисс...
Через некоторое время Рачковский в кабинете Столыпина написал рапорт об отставке, на котором Столыпин написал: "Уволить в отставку по болезни. Испросить высочайшего повеления о назначении пенсии Рачковскому в размере 7000 рублей в год".
Так завершилась карьера одного из самых блистательных авантюристов тайной полиции.