Область расселения сарматов наряду со степями Восточной Европы захватывала и степи Северного Кавказа. Рядом с ними по берегам Меотиды (Азовского моря) и по Гипанису и общественный строй (Кубани) жили меоты, а в горных областях вдоль Центрального хребта — племена кавказского происхождения, примыкавшие по своей этнической принадлежности к населению Закавказья — албанам, иберам, сванам. У сарматских племён в степях господствовало кочевое скотоводство, однако часть населения перешла к оседлой жизни; у кавказских горцев основной формой хозяйства было яйлажное скотоводство; местами оно дополнялось примитивным земледелием и охотой.

О развитии оседлого образа жизни как у сарматских, так и у других племен Северного Кавказа можно судить по данным античных авторов. В 40-х годах I в. н. э. боспорский царь Митридат VII после неудачной попытки освободиться из-под власти римлян бежал в степи Северного Кавказа. Странствуя среди сарматских племён, он попытался создать коалицию против своего брата Нотиса, захватившего боспорский престол, и против поддерживавших его римлян. Рассказ о произошедшей в связи с этим войне, сохранившийся у Тацита, даёт интересные сведения о положении Северного Кавказа в середине I в. н. э. В долине Гипаниса наряду с кочевым существовало частично и оседлое население. У меотийского племени дандаридов и сарматского племени сираков имелись укреплённые города (Соза, Успа). Правда, стены их строились не из камня, а из плетней с насыпанной между ними землёй, а сами эти города представляли, по всей вероятности, укреплённые убежища, куда население собиралось в случае военной тревоги. Возможно также, что часть населения кочевала летом в степях, а зимой собиралась в города. Тем не менее само по себе наличие городов указывает на то, что у племён Северного Кавказа начался переход к оседлой жизни, хотя кочевое хозяйство ещё продолжало играть основную роль.

Являлись ли упоминаемые Тацитом дандариды, сираки, аорсы племенами в точном значении этого слова или союзами кочевых племён, сказать трудно. Во всяком случае государство у них, невидимому, ещё не сложилось; во главе отдельных племенных образований стояли военные предводители, которых римляне трактовали как варварских царей.

Процесс разложения первобытно-общинного строя зашёл у населения долины Кубани достаточно далеко. Когда римляне осадили один город, население его предлагало им выдать, если они пощадят город, 10 тыс. рабов; цифра эта, по всей вероятности, сильно преувеличена (вряд ли всё население города достигало такой величины), но сам по себе факт свидетельствует о значительном развитии социального неравенства. Наряду с настоящими рабами представители знати могли в данном случае выдать и своих свободных, но более бедных и эксплуатируемых сородичей.

Напор племён Северного Кавказа на Закавказье и Переднюю Азию

Возникновение имущественного неравенства и рабовладения, выделение племенной знати, неразрывно связанное с этими процессами стремление к захвату рабов и грабежу приводили к тому, что племена Северного Кавказа начинают оказывать всё более сильный нажим на Закавказье. Кочевники Северного Кавказа прорываются через горные проходы Центрального хребта и через так называемые Каспийские ворота, около современного Дербента (Каспийскими воротами назывались и некоторые другие горные проходы на Кавказе и в Иране), подвергают грабежу закавказские области и поступают наёмниками к местным царям. В 35 г., во время борьбы за Армению, и которой помимо римлян и парфян приняли участие иберы, сарматы собирались помогать обеим сторонам. Однако иберы быстро пропустили союзных им сарматов Каспийской дорогой (скорее всего, современная Военно-Грузинская дорога) и направили их против армян, тогда как те сарматы, которые были союзниками парфян, не смогли прийти им на помощь: все остальные проходы были заперты иберами и союзными с ними албанами. В середине I в. н. э. в античной литературе (Сенека, Лукан) появляется имя аланов, генетически, возможно, связанных с более древними аорсами. Особого могущества достигают аланы в III—IV вв., но уже на протяжении первых двух столетий нашей эры аланы совершали неоднократные набеги на Закавказье и прилегающие страны. Основной территорией расселения аланов были степи Северного Кавказа к северу от Дарьяла (от персидского «дар-и-алан», «ворота аланов»), где и ныне живут их потомки осетины.