Непосредственными соседями древних славян на севере были племена населявшие Юго-Восточную Прибалтику. Почти все области Европы были тогда прямо или косвенно связаны с Прибалтикой, так как отсюда вывозился янтарь, служивший в древности излюбленным материалом для украшений. Тем не менее в письменных источниках раннего времени о Прибалтике не сообщается почти никаких сведений. Первые более подробные литературные свидетельства появляются только к концу I в. н. э. Так, Тацит сообщает, что племя эстиев добывает на берегах моря янтарь и продаёт его необработанным и что эстии носят изображение дикого кабана.
С точки зрения развития производства история Восточной Прибалтики в I тысячелетии до н. э. может быть разделена на два периода: X—VI вв., когда применялись каменные (и бронзовые) орудия, и V—I вв., когда их вытеснило железо. Отсутствие собственных месторождений меди в Прибалтике помешало жившим здесь племенам развить широкое производство бронзовых орудий, а доставляемая извне бронза употреблялась главным образом для выделки парадного оружия или украшений. Поэтому здесь очень долго господствовали каменные орудия, во всяком случае, в удалённых от побережья районах. Камень уступил здесь место не бронзе, а сразу железу; техника обработки камня продолжала совершенствоваться вплоть до конца I тысячелетия до н. э.
Ведущую роль в экономической жизни племён Прибалтики играло скотоводство, важное место принадлежало также охоте, рыболовству и развивающемуся земледелию. В приморских районах рыболовство оставалось основным занятием населения почтя до рубежа нашей эры, хотя уже в последние века до нашей эры всё большее значение приобретает земледелие. Рост скотоводства и появление металлических орудий вызвали значительные изменения в общественных отношениях племён Прибалтики уже во второй половине I тысячелетия до н. э. Возникновение имущественного неравенства внутри общин и выделение родовой знати засвидетельствовано археологическими источниками. Можно с уверенностью утверждать, что искусно выделанными бронзовыми топорами и украшениями из бронзы, которые находят в могилах и селениях того времени, владели не все члены родовой общины.
С середины I тысячелетия до н. э. большая часть поселений Прибалтики представляла собой городища, укреплённые валами, что позволяет говорить о войнах между родовыми посёлками. Правда, внутриродовые связи были ещё очень крепки, как показывает устойчивость обычая захоронений в коллективных родовых некрополях: в насыпанных из песка или из камня курганах хоронили десятки, а иногда и сотни умерших.
В это время в Восточной Прибалтике происходили сложные процессы этногенеза. Ещё в начале II тысячелетия до н. э. из бассейна Вислы и Одера сюда переселились предки летто-литовских племён, смешавшиеся впоследствии с давними обитателями страны — финно-угорскими племенами. К северу от Западной Двины балтийские этнические элементы, очевидно, ассимилировались финскими племенами. Так сложилось население современной Эстонии. Южнее Западной Двины местное финское население растворилось среди балтийских племён.
Главные направления внешних связей населения Прибалтики I тысячелетия до н. э. определяются археологическими находками. Общение со Скандинавией засвидетельствовано привезёнными оттуда бронзовыми наконечниками копий и другими изделиями. Бронзовый инвентарь некоторых районов говорит о тесных связях с Повисленьем. Наконец, отдельные предметы указывают на связи с далёкими племенами Волго-Окского и Камского бассейнов.
