6.В многочисленных произведениях, посвященных Сталину, освещаютсяразнообразные вопросы, связанные с его личностью. Однако вряд ли найдетсявопрос, но которому бы мнения и оценки исследователей совпадали. Даже такие известные черты характера Сталина, как двуличие, вероломство,способность отказаться от данного им слова, жестокость рассматриваются по-разному. Это прежде всего зависит от определения факторов, мотивировавшихего поведение. Впрочем, сейчас все больше исследователей склоняются к тому,чтобы не объяснять поведение Сталина исключительно его тяжелым душевнымзаболеванием, манией преследования, болезненной подозрительностью, котораяпроявлялась и по отношению к его коллегам и соратникам. Всем этим чертамего характера особое значение конечно же придает фактор, который Ленинназвал "необъятной властью”, сосредоточенной в руках Сталина. Правда, Ленинуказывал и на такие черты характера своего будущего преемника, каккапризность, грубость, нелояльность по отношению к товарищам и определенныйэгоцентризм.. Позднее выяснялось, что тщеславие Сталина было более сильным,чем у Троцкого, что у него были совершенно безудержные амбиции, что онполностью пренебрегает моральными нормами. Ленин только тогда сталобращать внимание на эта качества Сталина, когда внутри партии тотсконцентрировал в своих руках "необъятную власть” к начал предприниматьпопытки контролировать деятельность самого Ленина. Но в тот период этикачества Генерального секретаря ЦК еще не были настолько очевидными, какэто стало позднее. Подобные черты личности Сталина, не очень разборчивого всредствах, вероятно, не проявились бы, если бы он, скажем, занял должностьсекретаря райкома или управдома где-нибудь в России или Грузии. Ведьуниженность, насилие и жестокость представляли собой общественную болезнь,которая в России имела вековое прошлое. В начале века население многихдеревень подвергалось поркам. Даже долгие годы подполья не смоглирадикально изменить восточные, по-азиатски неукротимые черты характераСталина. К самодисциплине его приучили духовная семинария и строгие правилапребывания на нелегальном положении. Однако и они не переломили в немвождистских амбиций. По мере приближения к вершинам власти эти стремлениявсе больше и больше заполняли его личность. Как и многие настоящиереволюционеры, он был человеком одержимым, но не только идеей революции. Онбыл одержим мыслью о своем предназначении, о своем призвании. Егоспособность навязывать другим свою волю нельзя отождествлять с понятиемсильной воли. Среди членов партии большевиков было много людей с сильнойволей, было немало и таких людей, которые в сталинских тюрьмах сохранилиспою моральную физическую стойкость, и, кстати, как пишет Рой Медведев,трудно сказать, оказался бы Сталин способным на это в подобных условиях. 7.В 30-е годы принимались определенные мери по повышению военно-теоретического уровня командного состава, формированию у него гибкого,масштабного мышления. Но нельзя избавиться от горькой мысли, что десяткитысяч командиров не смогли (не по своей воле) применить знания и умение наполе брани, защищай Отечество. В целом накануне войны военно-стратегическая мысль в РККА не уступала немецким доктринальным установкам.Стратегические идеи носили прогрессивный, но, к сожалению, в ряде случаеводносторонний и плохо увязанный с практикой оперативного искусствахарактер. Как уже отмечалось, недооценивалась стратегическая оборона.Многое что было предусмотрено военной мыслью ранее в недалёкомбудущем придётся нащупывать путём кровавой эмпирии в ходе страшной учёбы на полях сражений. Несмотря на заключение пакта о ненападении и договора о"дружбе” с Германией , Сталин чувствовал , что на западных границахсгущаются тучи. В то же время он ошибочно уверовал в то чтопока Гитлер не добьётся успеха на Западе он не решится вестиборьбу на два фронта. В ряде своих выступлений, и в частности 5мая 1941 года в Кремле, Сталин настойчиво проводил мысль о том,что немцы побеждают благодаря прежде всего правильной политическойстратегии исключающей одновременную борьбу на Западе и на Востоке.Но Сталина поразила лёгкость, c какой вермахт последовательносокрушил ряд армий западноевропейских стран. Он не был уверен, чтоКрасная Армия своевременно извлечёт для себя уроки из стремительноразворачивающихся событий. именно поэтому в своих беседах сТимошенко Сталин, изучив обстоятельные обзоры действий немецкихвойск, подготовленные для него Генштабом, посоветовал новому наркомуобороны усилить внимание боевой выучке войск. Cталину ещё многое было неизвестно. Не знал он, например, какгитлеровские военные оценивали состояние Красной Армии, её кадров вначале 1941 года. Как выяснилось уже после войны, Гитлер, зная опрокатившихся по Красной Армии в 1937—1938 годах репрессиях,затребовал от своих разведорганов доклад о качестве офицерскогосостава РККА. За полтора месяца до начала войны, на основаниидоклада военного атташе Германии в СССР полковника Кребса, другихданных, фюреру доложили : офицерский корпус РККА ослаблен не толькоколичественно, но и качественно. "Он производит худшее впечатление,чем в 1933 году. России потребуются годы, чтобы достичь её прежнего уровня...” Потенциальный (а точнее, реальный) противник не без основаниявключал в число благоприятных для себя факторов фактическую заменуцелых звеньев военной структуры СССР. В истории трудно найтипрецедент, когда одна из сторон накануне смертельной схватки так бы ослабляла себя сама. И простить, и забыть это невозможно.” К началу войны иллюзия о непогрешимости Сталина буквальноослепляла людей, в том числе и всё советское военное руководство.Для того, чтобы развеять её, потребовался лишь один июньский день1941-ого... Осуществив известные нам дипломатические шаги по предотвращению войны и допустив в этом плане явные политические просчёты иошибки, Сталин всё время испытывал внутренние противоречия. C однойстороны, действуют соглашения с Германией, которые, как он полагал,немцам более выгодны, чем СССР. Ведь с их помощью Гитлер избежалвойны на два фронта, и поэтому он будет соблюдать их положения.таковой была логика рассуждений "вождя” и его окружения. С другой стороны, Гитлер, будучи по своей натуре авантюристом(а в этом Сталин был убеждён) , не обязательно будет следоватьобычной логике. Вся его импульсивная стратегия построена на учётекратковременных факторов: внезапности, коварства, непредсказуемости.Поэтому Сталин с глубоким опасением следил за всеми военно-политическими шагами Гитлера, ходом "молниеносной” войны на Западе.Не случайно Сталин дал указание Тимошенко лично убедиться вреальной боеготовности войск. 8.В воскресенье 22 июня 1941 года Сталин отправился спать нарассвете, в половине третьего. В три часа он был разбужентелефонным звонком – начальник Генерального штаба Красной Армиисрочно просил соединить его с товарищем Сталиным. Так описывает этотразговор Жуков. "—Что? Сейчас ?! -- изумился начальник охраны. –Товарищ Сталин спит. --Будите немедля : немцы бомбят наши города! Несколько мгновений длится молчание. Наконец в трубке глухо ответили: --Подождите. Минуты через три к аппарату подошёл И. В. Сталин. Я доложил обстановку и просил разрешения начать ответные боевыедействия. И. В. Сталин молчит. Слышу лишь его дыхание. --Вы меня поняли? Опять молчание. Наконец Сталин спросил: --Где нарком? --Говорит по ВЧ с Тимошенко. Скажите Поскрёбышеву, чтобы он вызвал всех членов Политбюро.” В половине пятого в кабинете Сталина собрались все членыПолитбюро, нарком обороны и начальник Генштаба. Позвонили в немецкоепосольство, затем Молотов ушёл, чтобы принять посла Германии. Вернулся быстро : "--Германское правительство объявило нам войну. –Заглянув вбумажку, которую держал в руках, Молотов добавил : --Формальный поводстандартный: " Националистическая Германия решила предупредитьготовящееся нападение русских... ”. Нет, в первый день большого шока у Сталина не было. Быларастерянность, злоба на всех—его так жестоко обманули,-- тревогаперед неизвестностью. Тот первый день члены Политбюро почти суткипробыли у него в кабинете, ожидая вестей с границы. Говорили мало.Все в душе надеялись, что это лишь временные неудачи. Никто несомневался, что Гитлер получит достойный отпор. Возможно,переговаривались между собой члены партийного ареопага, на неделю-другую в районе границы завяжутся тяжёлые бои. Война может статьна какое-то время оппозиционной, до тех пор пока Красная Армия ненанесёт агрессору сокрушающий ответный удар... Когда утром 22 июня ВСТАЛ ВОПРОС, КТО обратится кнароду с сообщением о нападении гитлеровской Германии, то все,естественно, повернулись к Сталину, но тот неожиданно отказался. Почти не раздумывая. Отказался решительно. В исторической литературе посей день бытует мнение, что Сталин принял такое решение потому, что был, как например, вспоминал А. И. Микоян, в подавленном состоянии,"не знал, что сказать народу, ведь воспитывали народ в духе того,что войны не будет, а если и начнётся война, то враг будет разбит на его же территории и т. д., а теперь надо признавать, что впервые часы войны терпим поражение”. Но дело обстояло не совсем так. Вопрос об обращении к народурешался ранним утром, когда ещё никто в Москве не знал, что мы"в первые часы войны терпим поражение”. О войне и её угрозенароду часто говорили. Готовились к ней. Но пришла она всё равнонеожиданно. Сталину было во многом неясно, как развиваются событияна границе. Вероятнее всего, он не хотел ничего говорить народу, неуяснив себе ситуации. Сталин никогда до этого, во всяком случае в30-е годы. не делал крупных шагов, не будучи уверенным в том, чтоони окажутся па его положении. Он всегда исключал риск, который мог бы поколебать его авторитет, авторитет вождя. 22-ого утром талин не слышал победных реляций, был в тревоге,даже смятении, но его не покидала внутренняя уверенность, что черездве-три недели он накажет Гитлера за вероломство и вот тогда"явится” народу. (Парализующий шок поразит Сталина лишь через четыре-пять дней, когда он наконец убедится, что нашествие несётсмертельную угрозу не только Отечеству, но и ему, "мудрому инепобедимому вождю”.) Что это было именно так, свидетельствуют дведирективы войскам, одобренные в 7.15 утра и в 9.15 вечера 22 июняв его кабинете и подписанные Тимошенко, Маленковым и Жуковым Начало войны застало Советский Союз неподготовленным.Стратегические ошибки высшего военного командования усугубилитрудности. Довольно долго Сталин был неспособен порвать с догмой,гласившей, что войну нужно вести на территории противника. отступатьнельзя было даже тогда, когда войска могли занять более выгодныепозиции с точки зрения стратегической обороны. Директива № 2 Наркоматаобороны, отданная в 7 часов утра 22 июня, была просто невыполнимым ибессмысленным приказом, свидетельствовала об искаженном пониманииобстановки. Такое негибкое мышление в подходе к руководству военнымидействиями привело к громадным людским потерям.В боях с Красной Армией, защищавшей каждую пядь земли, немцы, даже в периодсвоего самого быстрого продвижения, несли большие потери, чем в любой изсвоих предыдущих кампаний. Планы "блицкрига” рухнули. 8 августа Сталин был назначен Верховным Главнокомандующим ВооруженнымиСилами СССР. Он возглавлял Ставку Верховного Главнокомандования. С 19июля он занял пост наркома обороны, освободив от этой должности С. К.Тимошенко. В начальный период войны Главнокомандующий не проявил своихполководческих способностей. Современники единодушно отмечают егочрезвычайную способность разбираться в обстановке, огромнуюработоспособность и исключительную быстроту, с которой он осваивал изапоминал даже мельчайшие технические детали. Но его представления остратегии были в определенной мере устаревшими, они были связаны с опытомгражданской войны. Мы уже отмечали склонность Сталина отвергать идеи о стратегическойобороне. Большой вред принесло в начале войны его стремление постояннонавязывать советским войскам наступление. Даже в условиях катастрофическогоположения на Западном фронте в первые дни войны Сталин понуждал кнаступательным боям. Под Москвой он нетерпеливо подстегивал войска кпереходу в контрнаступление, когда сил хватало только для обороны. Послеуспешного наступления под Москвой советские войска к лету 1942 года опятьпопали в стратегически невыгодное положение. Согласно мемуарам некоторых генералов, занимавших высшие посты вГенеральном штабе, мышление Сталина было схематично, он не терпел, когдаему высказывались возражения. Им были допущены немалые ошибки в подборекомандного состава, затем некоторых выдвинутых им самим лиц Сталиннеобоснованно обвинил в предательстве. Были отданы под трибунал ирасстреляны генерал армии Д. Г. Павлов, командующий Западным фронтом, и рядподчиненных ему генералов и высших офицеров.Ряд исследователей утверждают, что именно личный пример Сталина помогостановить поток бегущих из Москвы. Однако некоторые историки подвергаютсомнению то, что Сталин находился в Москве в критические дни обороныстолицы. Так, по мнению Р. Медведева, в момент паники, начавшейся 16октября, он тоже покинул город и несколько дней отсутствовал. Другиеисследователи полагают, что его отсутствие было более длительным. В ходе планирования контрнаступления под Москвой Сталин требовал,чтобы советские войска наступали по широкому фронту, хотя в то времяощущалась нехватка людских и материальных резервов. Он настаивал напродолжении наступления, несмотря па то что заметно иссяк наступательныйпорыв войск. Известно, что Сталин отклонял предложения Жукова оперегруппировке войск. В ходе своего летнего наступления 1942 года немцы встретились с уставшими,измотанными войсками, и это, естественно, облегчило им выполнениепоставленных задач. Как и летом 1941 года, советское командование невернооценило направление главного удара гитлеровских войск, так какпредполагалось, что и летом 1942 года немцы опять двинутся па Москву. А ониначали наступать на Юго-Восточном направлении. К тому же Сталин уверовал,что война может закончиться в 1942 году. Именно поэтому были запланированынаступательные операции у Харькова и в Крыму. Наступление па югезавершилось провалом — в ходе "керченской катастрофы” за один месяц былопотеряно 200 тысяч человек, огромное количество военной техники, тяжелойартиллерии. Наступление под Харьковом также было неудачным. После начального успехасоветского наступления немцы развернули контрнаступление и окружили войскаКрасной Армии. И хотя начальник Генерального штаба предлагал это сделатьраньше, Сталин отдал приказ о приостановке наступления, когда уже былопоздно. Две армии попали в окружение. На Южном фронте немцы почтибеспрепятственно продвигались вперед. В этот момент отчаянного положенияСталин отдал свой известный приказ № 227, в котором было сформулированотребование: "Ни шагу назад!” Позади линии фронта были поставленызаградительные отряды. Осенью 1942 года немцев удалось остановить уже в глубине страны — наКавказе и на Волге. Решающую роль сыграл массовый героизм советских людей,который творил чудеса. Грандиозное сражение произошло в районе города,названного в честь Сталина, в прошлом Царицына. 23 августа 600 немецкихсамолетов подвергли город бомбардировке, в тот же день сухопутные частивермахта в 7 километрах к северу от города вышли к Волге. Бои шли за каждуюпядь земли, за каждый дом. 15 октября немцы заняли тракторный завод. Вруках советских войск оставалась полоса вдоль реки шириной в несколько сотметров. 6 ноября газеты опубликовали письмо Сталину от защитников Сталинграда:"Посылая это письмо из окопов, мы клянемся Вам, что до последней капликрови, до последнего дыхания, до последнего удара сердца будем отстаиватьСталинград и не допустим врага к Волге! Перед лицом наших отцов, поседевших героев царицынской обороны, передполками товарищей других фронтов, перед нашими боевыми знаменами, передвсей Советской страной мы клянемся, что не посрамим славы русского оружия,будем биться до последней возможности. Под Вашим руководством отцы наши победили в царицынской битве, под Вашимруководством победим мы и теперь в великой битве под Сталинградом!” II ноября немцы вновь пошли в атаку, однако больших успехов им не удалосьдобиться. Ценой огромных потерь советские войска отстояли Сталинград. 19ноября на севере и на юге от города началось мощное контрнаступление.Трехсоттысячная армия Паулюса, не получившего приказа к отступлению, былаокружена. 2 февраля 1943 года капитулировали последние части окруженнойгруппировки войск. По наблюдениям очевидцев, с июня по ноябрь 1941 года советские газетыредко упоминали имя Сталина. Впервые за долгие годы не публиковались егофотографии, не было обычных славословий. После разгрома немцев под Москвойон вновь занял свое старое место в пропаганде, но в трудное лето 1942 годаопять отошел на задний план. После Сталинграда началось прославлениевоенного гения Сталина. Начиная с этого времени пошло сознательноераспространение легенды о "гениальном полководце”.Эта легенда пережила самого Сталина, ее влияние ощущается и в наши дни.Правдива ли она? Верно ли, что творцом всемирно-исторической победы КраснойАрмии был Сталин? Нередко можно услышать такой силлогизм: раз войназакончилась победой, а Сталин был Верховным Главнокомандующим, то, значит,он был великим полководцем. На основе изучения мемуаров советскихвоеначальников, работ историков и литературных произведений, разбиравшихдействия Сталина, можно утверждать, что в случае продуманной, тщательной иэффективной подготовки к войне немецкое наступление можно было быостановить не у Волги и Курска, а значительно раньше, причем с меньшимилюдскими и материальными потерями. На методы руководства Сталина, на егоотношение к своим соратникам и сотрудникам решающее влияние оказали теполтора десятилетия, в ходе которых сформировался и окреп миф онепогрешимости и дальновидности вождя. Он испытывал тягу к абстрактномусхематизму, часто недооценивал силу противника и переоценивал собственныеспособности. Его не волновали потери. Он не хотел или не мог вести войну сменьшими потерями. В то же время надо сказать о том, что генералы,работавшие около него в Генеральном штабе, отмечают его исключительную силуволи, самообладание и четкость, огромную работоспособность. Ониподчеркивают, что он был способен учиться и делать выводы из ошибокначального периода войны и что в результате этого мог самостоятельноразбираться в вопросах военной стратегии. Авторы воспоминаний неподтверждают издевательского замечания Н. С. Хрущева о том, что Верховныйследил за военными действиями по глобусу. Это отрицал и маршал Г. К. Жуков:"Могу твердо сказать, что И. В. Сталин владел основными принципамиорганизации фронтовых операций и операций групп фронтов и руководил ими сознанием дела, хорошо разбирался и больших стратегических вопросах. Этиспособности И. В. Сталина как Верховного Главнокомандующего особеннораскрылись, начиная со Сталинградской битвы”. На втором этапе войны у Сталина не осталось и следов прежнейнеуверенности. На переговорах он представал перед союзниками как вдумчивый,сильный и хитрый государственный деятель. Руководя военными операциями, онвполне соответствовал своим высоким постам. Во время крупных наступлений —а особый интерес Сталина вызывали именно наступательные операции —проявлялась его квалификация в военных вопросах. Однако его личность непретерпела изменений и во время войны. Он мог быть безжалостным даже поотношению к собственному сыну. В самом начале войны Яков Джугашвили попал вплен, будучи рядовым офицером. В начале 1943 года немцы предложили обменятьего па плененного фельдмаршала Паулюса. Ответ Сталина был характерным дляпего: "Они хотят, чтобы я начал торговаться с ними. Я не буду этого делать.Война—это война ”. Позднее Яков погиб в плену. Его жена в соответствии суказом, по которому подлежали наказанию родственники попавших в плен, былаарестована в Москве. В стратегическом и психологическом отношениях победа под Сталинградомозначала поворот в истории войны. Но ради окончательной победы пришлосьпринести еще немалые жертвы. Летом 1943 года Красная Армия, располагавшаятогда уже преимуществом в технике, предотвратила попытку нового крупногонаступления гитлеровцев и разгромила стратегическую группировку противникапод Курском. Сталин считал важным подчеркнуть, что в этой битве был развеянмиф о непобедимости немецкой армии в летних операциях. После большойпобеды, одержанной в районе Курска, началось постепенное изгнаниегерманских войск с территории Советского Союза. Особенно тщательнойподготовкой отличалось крупное наступление Красной Армии летом 1944 года вБелоруссии. Белорусская операция имела кодовое наименование "Багратион”.Она увенчалась блистательным успехом. Для советских войск открылся путь вЕвропу, реально стал звучать лозунг предыдущего периода: "Разгромимфашистского зверя в его собственной берлоге”. Красная Армия изгналафашистские войска из Болгарии, Румынии, Венгрии, Польши. В начале 1945 годасоветские войска находились уже в Германии, угрожая ее столице — Берлину.Гитлер бросал в бой все наличные силы, стремясь задержать продвижениесоветских поиск. Восточный фронт получал подкрепления даже за счетослабления немецкой обороны на Западе, где с июня 1944 года вели бои англо-американские войска, совершившие высадку в Западной Европе. Но все былонапрасно. Правда, Красной Армии не удалось с ходу запять Берлин, но,перегруппировав свои силы, она начала весной наступление, которое сталосокрушительным. Немецкое сопротивление было сломлено. Германиякапитулировала. В ночь с 8 на 9 мая 1945 года был подписан Акт обезоговорочной капитуляции Германии, с советской стороны его подписалмаршал Неуков, заместитель Верховного Главнокомандующего. 9. Однако радость победы не могла заставить забыть острашных разрушениях, причинённых Германским фашизмом. Потери иподлинное величие героизма советского народа иллюстрирует сухиецифры, свидетельствующие о том, что Советский Союз потерял в этойвойне 30 % своего национального богатства. Но это представляется нестоль значительным по сравнению с утратой 20 миллионов человеческих жизней. Из справки, которую подготовили для Сталина в январе 1947 года военные и Вознесенский, выходило, что о наших потерях можноговорить лишь приблизительно. Эта кровавая статистика, особенно вначале войны, велась крайне плохо. Вознесенский сообщил при личномдокладе: более или менее точно потери можно будет оценить лишьчерез несколько месяцев, но по имеющимся наметкам, всего погиблоболее 15 миллионов человек. Сталин промолчал: по донесению Генштаба,убитых, умерших от ран и пропавших без вести на поле боя—7,5миллиона человек. В 1946 году Сталин остановился именно на этойцифре. Ему не хотелось говорить о большей цене, ведь тогда сразупотускнеет его полководческий образ. Этого допустить он не мог. Цена нашей великой Победы неимоверно высока. Навсегда победа будет окрашена горечью безмерных потерь. Сталина этот вопрос никогда немучил. Жертвенный сталинский социализм требовал и жертвенных побед.Сама непреложность этого исторического факта не только подчёркиваетвеликое долготерпение, подвижничество советского народа, но инапоминает: Сталину стать тем, кем он стал, позволили. 10.Вердикт истории выносит прежде всего народ, который тридесятилетия шёл за человеком, жестоко поправшим великую, хотя,невероятно, и утопическую Идею. В конечном счёте попытки реализоватьэту идею и после Сталина окончились огромной исторической неудачей.В ходе "судебного разбирательства” всё сильнее меняется политическийоблик Сталина. Но уже сегодня ясно, что говорить и писать оСталине – это значит всмотреться, вглядеться в эпоху, на щите которой этот человек оставил столь глубокую и кровавую вмятину. Как бытам ни было , на основе анализа тысяч документов, сталинскойпереписки, решений и указаний диктатора, воспоминаний его соратникови людей, общавшихся с ним, мы в праве сделать ещё несколькозавершающих "мазков” на этом портрете. Жизнь и смерть Сталина подтвердили ряд вечных истин. Пропастьистории одинаково глубока для всех. Но эхо падения ушедшего тудаможет доноситься как призыв и свидетельство Добра и Зла. чембольше мы узнаём о Сталине, тем глубже убеждаемся, что ему сужденостать в истории одним из самых страшных олицетворений Зла. Никакиеблагие намерения и программы не могут служить оправданием актовбесчеловечности. Сталин своей жизнью ещё раз показал, что дажеблагородные, высокие человеческие идеалы можно вывернуть наизнанку,если политика отказывается от союза с гуманизмом. Сталин выпустилиз поля зрения главное—человека. Для "вождя” человек всегда был иостался составной частью массы, а это почти ничто. Жизнь и смертьСталина подтвердили, что единовластие как выражение диктатуры одноголица исторически исключительно хрупко. Оно гибнет, исчезает вместе со смертью единодержца. Сталин никогда не мог и не хотел понять, чтоподлинно свободное общество—это не платформа для пирамиды, навершине которой находится один человек, а ассоциация, где каждыйволен принимать участие в выборе собственной судьбы. Жизнь и смерть Сталина показали, что отсутствие гармонии междуполитикой и моралью всегда в конечном счёте приводит к краху.Исторический маятник событий в нашей стране поднял Сталина навысшую точку и опустил его до низшей. Жизнь и смерть Сталинарельефно высветили, что человек, верящий только в могущество насилия,может идти от одного преступления к другому. Декорации, созданныедиктатором из его "славы, мудрости, прозорливости, почитания”, рано или поздно рушатся. Своей жизнью и смертью Сталин показал, что егопретензии на совершенство управления оказались призрачными. Егоспособность овладевать сознанием людей, превращать их в бездумныхисполнителей является грозным предупреждением—к чему может вестивласть бесконтрольная, абсолютная и сконцентрированная в одних руках.Но это историческое предупреждение мы в полной мере ещё не учли.Надёжных гарантий по недопущению обожествления первого лица вгосударстве и обществе пока ещё не создано. Триумф Сталина итрагедия народа—вечное предостережение... История Сталина обвиняет.Смерть не стала его оправданием.