Приледниковая область в Европе.

Обзор этих областей лучше начать с первой, приледниковой области в Европе, памятники которой, как наиболее изученные, могут дать более полное представление о достижениях культуры верхнепалеолитического человечества.

Уже первые сведения о верхнем палеолите позволили учёным нарисовать яркую и выразительную картину жизни древних охотников Европы четвертичного времени. Выдающийся прогрессивный археолог XIX в. Мортилье разделил памятники верхнего палеолита Западной Европы на этапы: солютрейский, мадленский и азильский(Все названия даны по местам, где были найдены важнейшие памятники данного типа.), который позднее стал рассматриваться как переходный к следующему после палеолита этапу — мезолиту или даже как начало мезолита. Затем другими археологами был выделен ориньякский этап, следующий за мустьерским и предшествующий солютрейскому. Эта картина была существенно дополнена дальнейшими исследованиями, в особенности исследованиями советских учёных, а также археологов Чехословакии, Польши, Румынии и Венгрии, выполнивших огромную работу на территории Восточной и Центральной Европы.

Новейшие открытия показали, что верхнепалеолитическое время начинается на востоке приледниковой Европы по геологическим масштабам очень рано, значительно раньше, чем думали прежние исследователи. Теперь установлено, что люди раннемустьерского времени жили на юге СССР до наступления ледников максимального, или рисского, оледенения. После того, как великий ледниковый покров рисского времени начал таять, происходят новые большие изменения в климате и географических условиях. Уровень мирового океана повышается, море наступает на сушу. Морские отложения перекрывают мощной толщей мустьерское поселение у нынешнего Сталинграда, на Волге. На севере морские воды проникают далеко вглубь материка по долинам Онеги, Печоры и Северной Двины. Белое и Балтийское моря, по-идимому, соединяются друг с другом и отделяют Скандинавию от Европы. В Якутии море вдаётся на юг вверх по Лене и Вилюю.

Одновременно, в условиях более благоприятного тёплого климата, из своих «убежищ» на Балканах и на Северном Кавказе распространяется теплолюбивая растительность. Если сначала на освобождённых от льда пространствах росли одни елово-сосновые леса, то затем здесь широко распространяется дуб, достигший полярного круга, граб, липа и бук.

В средней части Русской равнины находилась зона широколиственных лесов. К северу от неё росли смешанные хвойно-широколиственные леса и, наконец, ещё дальше на севере, вплоть до Ледовитого океана,— хвойные леса. К югу от зоны широколиственных лесов располагалась лесостепь с дубовыми, и липовыми перелесками. В таких условиях, естественно, должна была измениться и фауна. Исчезли песцы, лемминги и другие типично арктические животные, уменьшилась роль степных видов и соответственно выросла роль лесных. Однако мамонт продолжал жить на прежних местах, а вместе с ним жили и другие представители «мамонтовой фауны».

В следующий, валдайский этап оживления ледниковой деятельности сплошной массив льда был несравненно меньше по размеру. К нему вплотную примыкала зона своеобразной приледниковой растительности, состоявшей из горно-тундровых, лесных и степных видов. Южнее находилась зона лесостепи, а за ней — обширные степные пространства.

Это было время наиболее широкого распространения «мамонтовой фауны» — мамонта, шерстистого носорога, северного оленя, песца, обского лемминга, сайги, байбака.

Таким был природный фон, на котором развёртывалась История верхнепалеолитического человека в приледниковой области Европы.

Первое, что привлекает внимание исследователя, это обилие костей диких животных на поселениях древнего человека. Так, в Солютре (Франция) обнаружены костяки около 10 тыс. лошадей. В Пржедмосте (Чехословакия) вместе с костями других животных найдены останки примерно 800—1 000 мамонтов. В Амвросиевке, на Украине, открыто скопление костей, залегавших метровой толщей на площади около 200 кв. м и принадлежавших 950—1 000 бизонам. Охота, издавна бывшая основным источником существования палеолитического населения Европы и главным его занятием, должна была, конечно, совершенствоваться и улучшаться. На способы охоты указывает нередко само расположение древних стоянок. Они находятся вблизи скалистых обрывов и оврагов, в пересечённой местности, представлявшей наибольшие удобства для устройства загонов и облавной охоты.

Оудия труда.

Вместе с тем в отличие от предшествующего мустьерского времени теперь всё чаще и чаще встречаются наконечники копий и дротиков, изготовленные из кости.

Из кремня выделывались наконечники с боковой выемкой в основании, а также изящные крупные наконечники лавролистной формы, характерные для позднесолютрейских поселений. Встречаются, кроме того, миниатюрные наконечники метательных стрел или дротиков, очень близкие по форме к позднейшим, относящимся уже к периоду неолита (новокаменного века). Таковы, например, найденные в верхнепалеолитических поселениях Испании наконечники с вогнутым основанием и с черешком. Миниатюрные наконечники треугольной формы с вогнутым основанием, тоже очень сходные с неолитическими, обнаружены и в нижних, наиболее древних, слоях костёнковских поселений на Дону, у Воронежа.

Для метания стрел и дротиков, как уже говорилось, применяли теперь специальное приспособление в виде стержня с крючком на конце — метательную доску. Метательная доска резко усиливает энергию движения копья и дальность полёта. Она явилась поэтому важным нововведением, открывавшим путь к изобретению лука. Костяные образцы копьеметалок сохранились в поселениях верхнего палеолита на территории Франции.

В верхнем палеолите обнаруживаются и первые свидетельства развития различных, в том числе механически действующих, ловушек и западней для добычи животных. В пещерах найдены условные рисунки, изображающие, повидимому, ямы-ловушки, в том числе для мамонтов, ловчие изгороди и даже сети, аналогичные, должно быть, сетям из ремней у арктических племён недавнего прошлого; при помощи таких сетей ловили северных оленей, гусей, куропаток. Такие ловушки экономили силы охотников, заменяли тяжёлую работу целого коллектива и обеспечивали несравненно более обильную, чем прежде, добычу. Одновременно развиваются, повидимому, способы заготовления мяса впрок, в основном такие же, как у современных арктических племён. Мясо хранилось в ямах-кладовках, подобных найденным в Костёнках (около Воронежа), в вяленом, сушёном и мороженом виде, жир и сало— в пузырях и мешках из шкур животных.

Немалое значение должна была иметь, по крайней мере в определённых местах, добыча рыбы. Прямым указанием на это служит наличие в кухонных отбросах костей лососей, этих характерных обитателей быстрых и холодных рек Севера с их чистой и прозрачной водой. На палеолитических рисунках лососи изображаются живо и точно.

При ловле рыбы, надо полагать, помимо сетей применялись и грубые прототипы позднейших рыболовных крючков, в виде заострённых на обоих концах коротких стерженьков. Но главное место принадлежало, очевидно, гарпуну, которым палеолитические рыболовы и поражали крупную рыбу с таким же искусством и меткостью, с какими это делали и делают сейчас различные племена Юга и Севера. Недаром находки гарпунов в палеолите так многочисленны, а рисунки их на стенах пещер так распространены.

Дальнейшее развитие охоты, ставшей постоянным и организованным промыслом, улучшение охотничьего вооружения, прогресс в развитии техники, а также усовершенствование хозяйства в целом привели к оформлению достаточно высокой, передовой по тому времени культуры населения приледниковой области, к возникновению своеобразного и характерного уклада жизни древних охотников на мамонта и северного оленя.

Поселения и образ жизни.

Самую яркую и вместе с тем неожиданную, с точки зрении старых представлений о палеолитическом человеке, характеристику его жизни дают поселения. Исключительно важное значение в деле изучения жизни верхнепалеолитического человека имеет при этом методика раскопок его поселений, разработанная советскими археологами, поставившими целью выяснение тех сторон жизни людей ледникового времени, которые оставались меньше всего выявленными и наиболее тёмными, — их образа жизни, домостроительства и общественного уклада.

Новая методика раскопок, имевшая целью раскрыть облик поселений и жилищ древних охотников, строилась на ином, чем прежде, отношении исследователей к раскопкам культурного слоя. Если раньше в таком слое видели беспорядочное нагромождение «кухонных отбросов» и соответственно раскапывали его, то теперь было установлено, что под видимой беспорядочностью и случайным характером отвалов скрывается определённая, нередко весьма стройная, картина исчезнувших древних жилищ и целых посёлков, с характерной для них сложной жизнью, со своеобразным внутренним распорядком.

Таким образом, пришлось существенно изменить и общий взгляд на жизнь верхнепалеолитических обитателей не только Русской равнины, но и всей Европы. В людях верхнего палеолита раньше видели бродячих жалких дикарей, непрерывно передвигавшихся с места на место, не зная покоя и более или менее прочной оседлости. Теперь по-новому раскрылся и общий уклад их жизни и их общественный строй.

Таким образом, пришлось существенно изменить и общий взгляд на жизнь верхнепалеолитических обитателей не только Русской равнины, но и всей Европы. В людях верхнего палеолита раньше видели бродячих жалких дикарей, непрерывно передвигавшихся с места на место, не зная покоя и более или менее прочной оседлости. Теперь по-новому раскрылся и общий уклад их жизни и их общественный строй.

Особенно богатый материал для характеристики поселений палеолитического человека был обнаружен при раскопках в селе Костёнках, на Дону, вблизи Воронежа. Костёнки издавна славились обилием ископаемых костей животных, отчего село получило и своё название. Костями гигантских животных из этих мест заинтересовался в своё время Пётр I. Но полностью значение костёнковских памятников палеолита для истории древнейшего населения Европы раскрылось только после 1917 г.

В первые же годы Советской власти здесь были обнаружены новые замечательные памятники палеолитического периода, показавшие, что этот район является единственным по богатству средоточием выдающихся памятников верхнепалеолитического времени в Восточной Европе. Исследования Академии наук СССР показали, что здесь находился ряд лагерей охотников, на месте которых и были найдены следы палеолитических кострищ, а также многочисленные изделия того же времени из кремня.

Совершенно исключительная по выразительности и масштабам картина жилища древних охотников на мамонта раскрылась, например, в одном из многочисленных костёнковских поселений — в Костёнках I. Изучая это место, археологи выяснили, что кострища, кости животных и обработанные рукой человека кремни заполняли здесь основание древнего жилища, за пределами которого находки встречались лишь изредка.

Древнее жилище, вскрытое в Костёнках I раскопками 1931—1936 гг., имело в плане овальные очертания. Длина его была 35 м, ширина — 15—16 м. Жилая площадь достигала, таким образом, размера почти 600 кв. м. При таких больших размерах жилище, естественно, не могло обогреваться одним очагом. В центре жилой площади, по длинной её оси, тянулись симметрично расположенные, с интервалами в 2 м, очажные ямы. Очагов было 9, диаметром около 1 м каждый. Эти очаги были покрыты сверху толстым слоем костной золы и обуглившихся костей, употреблявшихся в качестве топлива. Очевидно, обитатели жилища перед тем, как оставить его, запустили свои очаги и долго не чистили их. Они оставили также и неиспользованные запасы топлива в виде костей мамонта, находившихся вблизи очагов.

Один из очагов служил при этом не для отопления, а для совершенно иной пели. В нём обжигали куски бурого железняка и сферосидерита, добывая таким образом минеральную краску — кровавик. Эта краска употреблялась жителями поселения в таком большом количестве, что слой земли, заполнявший углубление жилища, местами был сплошь окрашен в красный цвет различных оттенков.

Обнаружилась и другая характерная черта внутреннего устройства большого жилья в Костёнках I. Рядом с очагами или несколько в стороне от них были найдены крупные трубчатые кости мамонта, вертикально врытые в землю. Судя по тому, что кости были покрыты зарубками и насечками, они служили своего рода «верстаками» для древних мастеров.

Основная жилая площадка была окаймлена дополнительными помещениями— землянками, расположенными по её контуру в виде кольца. Две из них выделялись среди других своими более крупными размерами и были расположены почти симметрично по правую и левую сторону основного жилища. На полу обеих землянок замечены остатки костров, отеплявших эти помещения. Крыша землянок имела каркас из крупных костей и бивней мамонта. Третья большая землянка находилась в противоположном, дальнем, конце жилой площадки и, очевидно, служила складочным помещением для частей туши мамонта.

Любопытным бытовым штрихом являются здесь также специальные ямки — хранилища для особо ценных вещей. В таких ямках найдены были скульптурные изображения женщин, животных, в том числе мамонта, медведя, пещерного льва, украшения из коренных зубов и клыков хищников, главным образом песца. Кроме того, в ряде случаев обнаружены были отборные кремнёвые пластины, лежавшие по нескольку штук вместе, крупные наконечники отличного качества, повидимому, намеренно скрытые в специально вырытых углублениях. Учитывая всё это и отмечая, что статуэтки женщин были разбиты, а на полу жилища вообще оказались преимущественно малозначительные вещи, один из исследователей костёнковских стоянок — П. П. Ефименко полагает, что большое жилище Костёнок I было брошено «при чрезвычайных обстоятельствах». По его мнению, жители покинули свой дом, захватив все наиболее ценные вещи. Они оставили на месте только то, что было заранее спрятано, в том числе статуэтки. Враги, обнаружив статуэтки женщин, разбили их, чтобы тем самым уничтожить родовых «покровителей» костёнковской общины и нанести ей ещё больший ущерб.

Раскопки в Костёнках вскрыли, таким образом, картину домашней жизни целой общины, в которую входили десятки, а может быть и сотни людей, обитавших в обширном, уже достаточно хорошо по тому времени устроенном, сложном по конструкции общем жилище. Эта сложная и вместе с тем стройная картина древнего поселения наглядно показывает, что в жизни его обитателей существовал определённый внутренний распорядок, который строился на унаследованных от предшествующих поколений традициях, на строго определённых необходимостью и обычаем правилах поведения её членов. В основе этих традиций лежал непрерывно нараставший в ходе тысячелетий опыт коллективной трудовой деятельности. Вся жизнь палеолитической общины основана была на совместном труде её членов, на их общей борьбе с природой.

Среди палеолитических статуэток преобладают, однако, изображения не одетых, а обнажённых женских фигур. Самое большее, что у них имеется из одежды, это более или менее широкий поясок на бёдрах или что-то вроде широкого треугольного хвоста, опускающегося^ сзади, как это видно на известной статуэтке из Леспюг (Франция). Иногда видна как будто татуировка. Большое внимание уделялось женщинами причёске, порой весьма сложной и пышной. Волосы то падают вниз сплошной массой, то собраны концентрическими кругами. Иной раз они расположены зигзагообразными вертикальными рядами.

Внутри своего низкого и тесного полуподземного зимнего жилища люди палеолитического времени, очевидно, пребывали обнажёнными или полуобнажёнными. Только вне жилья они появлялись в одежде из шкур и меховом капюшоне. В таком виде они и представлены в произведениях палеолитических скульпторов — в меховой одежде или нагими с одним только пояском на теле.

Палеолитические статуэтки интересны не только тем, что они правдиво передают облик людей верхнего палеолита, но и тем, что ими представлено искусство ледникового времени.