Не меньший интерес для истории верхнепалеолитического человека представляют памятники Восточной и Северной Азии, верхний палеолит Сибири и Китая.

Археологические исследования на Ангаре и Енисее показали, что в эти отдалённые восточные области в конце солютрейского и в начале мадленского времени проникает человек, обладавший культурой, очень близкой к верхнепалеолитической культуре Русской равнины. Наиболее ранним из памятников этого рода является поселение, найденное в городе Иркутске, где вместе с костями носорога, северного оленя и других животных четвертичного периода были обнаружены орнаментированные изделия из бивня мамонта, а также костяные и каменные орудия, в том числе остроконечники, напоминавшие, судя по описанию, солютрейские остроконечники Европы. К несколько более позднему, солютрейско-мадленскому, времени относятся находки в Бурети, на реке Ангаре, и в селении Мальта на реке Белой — притоке Ангары, где открыты остатки типичных верхнепалеолитических поселений, в которых жили охотники на мамонта, носорога, северного оленя, диких лошадей и быков.

Одно из найденных в Бурети палеолитических жилищ имело в плане вид прямоугольника со слегка округлёнными углами. По краям жилища, непосредственно над углублением пола, были вертикально врыты бедренные кости мамонта. Для большей устойчивости они были заклинены в ямках другими костями и плитками известняка. Кости эти служили столбами или упорами для крыши жилища. Из жилища наружу вёл узкий ход, тоже обставленный по краям симметрично расположенными бедренными костями мамонта. Внутри помещался очаг, сохранившийся в виде сплошного скопления зольной массы. Крыша жилища была устроена из рогов северного оленя. Близкие по конструкции жилища существовали в соседней Мальтинской стоянке на реке Белой.

Судя по уцелевшим остаткам, жилища Бурети и Мальты поразительно близки к зимним полуподземным жилищам арктических племён XVII—XVIII вв. Таковы были, например, валькары, или буквально «дома из челюстей кита», у оседлых чукчей. Каркасом валькаров, как видно из самого их названия, служили челюсти кита, а стены были устроены из позвонков и других крупных костей этого животного. Описанные русскими путешественниками в конце XVIII в. валькары чукчей совпадают с палеолитическими жилищами Бурети не только по строительным приёмам, но также по размерам, очертаниям и по таким характерным деталям, как наличие столбов, заклиненных в ямах для устойчивости камнями.

Внутри жилищ Бурети и Мальты остались брошенные или затерянные их обитателями многочисленные каменные орудия, близкие к раннемадленским Восточной и Западной Европы, а также богатые наборы украшений и художественных изделий, в том числе скульптурные изображения женщин и летящих птиц.

На скалах в долине реки Лены, у деревни Шишкине, под защитой каменных карнизов уцелели выполненные красной краской изображения вымерших животных четвертичного периода — диких лошадей и первобытного быка, кости которых встречаются в слоях палеолитических стоянок.

Однако уже в этих поселениях, чрезвычайно близких по своим особенностям к европейским, обнаруживаются и такие черты культуры, которые не свойственны верхнему палеолиту Европы.

Тщательные и широкие раскопки ряда поселений (Афонтова гора в Красноярске, Кайская гора в Иркутске, Шишкине и Макарове на Лене, Ошурково и Няньги на Селенге, Сростки на Алтае) показали, что всюду на этом обширном пространстве Восточной Сибири в верхнем палеолите резко изменяются как формы, так и техника изготовления каменных изделий. Основная масса каменных орудий представлена здесь вещами совершенно необычного по сравнению с европейскими вида. Это преимущественно крупные полулунные скрёбла с выпуклым дугообразным лезвием, а также массивные рубящие орудия из целых продолговатых галек, один конец которых превращён поперечным сколом в крутое, почти вертикальное лезвие, обычно лишь слегка подправленное обивкой. Очень характерны для поселений этого рода своеобразные изделия типа скобелей, изготовленные из целых галек, у которых на одном конце широкими сколами, направленными с двух сторон, образовано широкое клиновидное лезвие.

Ещё более неожиданным является то обстоятельство, что в верхнем палеолите Сибири обнаруживаются такие технические приёмы и такие орудия, которые в Европе и в Средней Азии известны только в мустьерское время. Таковы, например, нуклеусы архаического дисковидного типа; из снятых с них широких и массивных пластин треугольных очертаний выделывались остроконечники столь же архаического облика, аналогичные по виду мустьерским остроконечникам. Часто такие остроконечники столь похожи на мустьерские, что их можно отличить только по материалу. Столь же характерны для сибирского верхнего палеолита по своему архаическому облику и скрёбла, формы и характер отделки которых снова повторяют формы, специфические для мустьерских памятников Запада.

Однако в сибирских поселениях была хорошо известна верхнепалеолитическая техника отделения длинных ножевидных пластин с правильными параллельными гранями на спинке. Здесь встречаются каменные изделия весьма совершенных и поздних по сравнению с европейскими форм: конические и призматические нуклеусы правильной огранки, узкие и длинные ножевидные пластинки, тонкие острия. Есть, кроме того, простые и грубые по сравнению с европейскими резцы. Имеются миниатюрные скребки, нередко дисковидные, сходные с более поздними (азильскими) скребками Западной Европы. В слоях верхнепалеолитических поселений Сибири вместе с орудиями муетьерских типов обнаруживаются также и типичные для верхнего палеолита костяные изделия, в том числе так называемые «жезлы начальников», а также зубчатые гарпуны плоских азильских форм и костяные остроконечники, служившие наконечниками копий или дротиков.

Изменяется материал, из которого выделывались каменные орудия. Раньше в дело шёл преимущественно местный серый и чёрный кремень, залегающий в извесняках. Теперь же основным сырьём для мастеров каменного века служат валуны кварцита, гальки чёрного и зелёного яшмовидного сланца, собиравшиеся на берегах Ангары, Селенги, Лены, Енисея и других сибирских рек.

Перемены в культуре охватывают не только область техники изготовления каменных и костяных орудий; почти целиком исчезает богатое прежде искусство; меняется характер поселений; вместо обширных постоянных жилищ распространяются, повидимому, лёгкие переносные шатры-чумы.

Новейшие открытия выяснили, что сходная с верхним палеолитом Сибири культура в то же самое время существовала в предгорьях Урала (на реке Чусовой), на Алтае и в Северном Казахстане, а также по верхнему течению реки Иртыша. К югу и востоку от Байкала памятники верхнепалеолитической культуры, одинаковые с ангаро-енисейскими, прослежены в бассейне рек Толы и Орхона (на территории МНР). Здесь они вплотную смыкаются с верхним палеолитом Северного Китая.

В Ордосе (Китай, большая излучина Хуанхэ) одним из наиболее замечательных местонахождений верхнего палеолита является стоянка Чжоутунку, где в толще жёлтого лёсса на значительной глубине встречены такие же, как в Сибири, палеолитические кострища, сопровождаемые огромным количеством обработанного камня и массой костей ископаемых животных.

Условия залегания ордосокого палеолита и фауна указывают на его глубокую древность; здесь найдены кости елона, близкого к мамонту, носорога, газели, дикого быка и фрагменты скорлупы яиц страуса. Как и в Сибири, материалом для изготовления каменных орудий здесь преимущественно служили грубые кварцитовые гальки или валуны кремнистого известняка. Нуклеусы точно гак же имели дисковидную мустьерскую форму, а из снятых с них пластин выделывались остроконечники и скрёбла такого же мустьерского типа. Как и в Сибири, грубые вещи мустьерских форм сопровождались в Ордосе изделиями верхнепалеолитического типа, в том числе миниатюрными.

Такое необычное сочетание каменных изделий различного вида принято было объяснять отсталостью и застойностью культуры восточных племён по сравнению с жителями Европы. С таким упрощённым и тенденциозным объяснением согласиться, однако, нельзя. На самом деле, культура восточных племён, взятая в целом, была вовсе не ниже и не примитивнее культуры их западных современников, а в некоторых отношениях, возможно, даже опережала её. Так, на Востоке уже в конце верхнего палеолита, раньше, чем на Западе, или во всяком случае не позже, появилась домашняя собака, предком которой здесь был прирученный волк. Собака стала первым в истории человечества домашним животным, верным другом человека в последующие тысячелетия. На Востоке столь же рано появились принципиально новые способы изготовления охотничьего вооружения и его новые виды. На стоянке Афонтова гора и на Ошурковской стоянке обнаружены древнейшие кинжалы или наконечники из кости с глубокими продольными желобками, в которые были вставлены острые кремнёвые пластины.

Всё это свидетельствует о раннем сложении весьма развитой по тем отдалённым временам охотничьей культуры, о значительном прогрессе в развитии охоты, как основного производства древних обитателей Северной и Центральной Азии. Особенности культуры восточных племён говорят, таким образом, не об отсталости её носителей, а о том, что в этой культуре отразились особые условия их жизни и их собственные самобытные традиции.

Очень вероятно, что древняя своеобразная культура верхнего палеолита, следы которой обнаружены на всём пространстве Северной Азии, возникла где-то в центре Азии, всего вероятнее, в Северной Монголии, где больше всего найдено её остатков, а затем распространилась оттуда на юго-восток — к реке Хуанхэ, на север — в Якутию и на запад — к Уралу, а также по направлению к верховьям Иртыша. Допустимо предположить, что навстречу древним племенам Азии, постепенно продвигавшимся отдельными группами с востока на запад, двигались другие группы, может быть, даже опередившие их у берегов Байкала в конце солютрейского и в начале мадленского времени.

И здесь, на далёком востоке нашего материка, история палеолитического населения развивалась, следовательно, в сложных и разнообразных формах.