Вопреки как некоторым бы и хотелось, прошлое не исчезает, а продолжает
жить в накопленном опыте социальной жизни. Обобщение и обработка
накопленного человеческого опыта — первейшая задача истории. «Historia est
magistra vitae» («История: — наставница жизни»), — говорили древние. И
действительно, люди всегда, особенно в переломные периоды жизни
человечества, в гигантской лаборатории мирового социального опыта пытаются
найти ответ на жгучие вопросы современности. На исторических примерах люди
воспитываются в уважении к вечным, непреходящим человеческим ценностям:
миру, добру, справедливости, свободе, равенству, красоте.
Выдающийся русский историк, профессор Московского университета В. О.
Ключевский остроумно заметил в одной из своих дневниковых записей, что,
хотя и говорят о том, что история никого и ничему не научила, жизнь,
однако, еще больше мстит тому, кто совсем не знает истории. Знаменитый
ученый, великолепный лектор и острослов писал: «Не цветы виноваты в том,
что слепой их не видит. История учит даже тех, кто у нее не учится: она
проучивает их за невежество и пренебрежение». Хотелось бы напомнить еще
один афоризм: «Ложь в истолковании прошлого приводит к провалам в настоящем
и готовит катастрофу в будущем».
Еще в дореволюционной историографии сложилось два противоположных
взгляда на причины и результаты петровских реформ. Вопрос в том, в какой
мере петровские преобразования были случайны или закономерны, означали ли
они радикальный разрыв преемственности исторического процесса или,
напротив, были его логическим продолжением, был ли Петр великим
преобразователем или тираном возник давно, едва ли не в саму эпоху
преобразований[1]. По словам протоиерея А. Шмемана «Спор о значении, об
оценке Петровской реформы, есть можно сказать, основной русский спор…».
Одни историки полагали, что Петр I нарушил естественный ход развития
страны, внеся перемены в экономику, политику, культуру, традиции, нравы,
обычаи, что он захотел «сделать Россию Голландией». Другие исследователи
считали, что Россия была подготовлена к преобразованиям всем предшествующим
ходом исторического развития (эту точку зрения наиболее четко сформулировал
крупнейший русский историк С. М. Соловьев). «Народ собирался в дорогу...
Ждали вождя, и вождь явился», — писал Соловьев.
Однако лично мне ближе точка зрения П.Н. Милюкова, писавшего: Ценой
разорения страны Россия возведена в ранг европейской державы… Политический
рост государства, опять опередил его экономическое развитие». В первом томе
«Истории России» вышедшей в 1935 г. в Париже под редакцией Милюкова, глава
о петровских преобразованиях имеет многозначительный заголовок: «Результаты
реформ: хаос». Образно выражаясь, Петр I словно отчаянный хирург взялся
лечить больного, безжалостно кромсая все его жизненно важные органы и не
спасший тому ничего, кроме жизни.
Предмет исследования настоящей работы — Внешняя политика Петра I.
Основными объектами исследования служат — Россия в конце XVII — первой
четверти XVIII века, ее международное положение накануне петровских
преобразований; реализация российских международных интересов на юге и
севере. Цель исследования — анализ внешнеполитической деятельности Петра I
с целью дать ей объективную оценку.

1. Россия накануне петровских преобразований

Невозможно рассматривать историю какого-либо явления, значимого в
жизни общества, не рассматривая конкретных его исторических предпосылок.
Швеция и Польша, воспользовавшись крайним ослаблением России в начале
XVII века, рвали на части её территорию. Польша по Деулинскому перемирию
1618 года завладела коренными русскими землями, в том числе Смоленском. Под
вопросом было само независимое существование России, так как поляки
отказывались признать царём Михаила Фёдоровича, ссылаясь на «права» на
Российский престол — королевича Владислава. Только в 1634 году удалось
добиться отказа Владислава от притязаний на Московский престол.
В результате длительной борьбы между Россией и Польшей, по
Андрусовскому перемирию 1667 года России удалось вернуть Смоленск и
овладеть левобережной Украиной; Киев так же перешёл к России. Андрусовское
перемирие было дополнено в том же году, так называемым, Московским союзным
постановлением. Это был перелом в отношениях между двумя соседями, перелом
от многовековой вражды и войны к миру и союзу, обусловленный наличием
общей для них опасности со стороны, прежде всего Османской империи. Однако,
если в отношениях между Россией и Польшей во второй половине XVII века
установилось равновесие, основанное на равенстве сил и совпадении
интересов, то положение России относительно другого западного соседа —
Швеции было неустойчиво.
По Столбовскому договору 1617 года, шведы полностью оттеснили Россию
от Балтийского моря, захватив исконные русские земли на побережье Финского
залива. Русское государство было лишено естественного пути сообщения со
странами Западной Европы. В середине XVII века правительство России сделало
попытку вернуть себе выход к Балтийскому морю. Но Швеция была в то время
сильной военной державой, и для успешной борьбы с нею силы России оказались
пока ещё недостаточными, тем более что одновременно шла война с Польшей
за Украину. Ликвидировать условия Столбовского договора — пробиться к
Балтийскому морю в XVII веке не удалось. Это была самая насущная проблема,
важнейшая задача русской внешней политики, и, давно уже став традиционной,
она никогда не снималась с повестки дня, но решать её пришлось уже Петру I
в первые десятилетия XVIII века.
Третьим соседом России в Европе было в XVII веке Крымское ханство —
вассал и форпост Османской империи. Россия в XVII веке ежегодно выплачивала
крупные суммы крымской феодальной верхушке. Однако это не обеспечивало
безопасность её южных границ. Почти каждый год с наступлением весны
татарские орды глубоко проникали в пределы русской земли, жгли, грабили,
убивали, угоняли население и скот. Постоянные татарские набеги тормозили
развитие производительных сил, мешали вовлечению в хозяйственный оборот
наиболее плодородных земель, создавали непреодолимые препятствия развитию
земледелия и скотоводства на обширных просторах значительной части
русского государства. Правительству приходилось помимо ежегодных выплат
крымским татарам, тратить большие средства на создание оборонительных
сооружений от татарских набегов — засечных черт. Самые же насущные
потребности хозяйственного развития требовали от русского правительства всё
более решительной борьбы с набегами татар, принятия эффективных мер по
обеспечению безопасности южных границ. Это вело к более крупным
столкновениям с татарами и стоявшей за их спиной Турцией.
После смерти Алексея Михайловича на русский престол был возведен 14-
летний Федор (1676—1682). Ведущее место при дворе заняли Милославские
(родственники первой жены Алексея Михайловича). Ученик Симеона Полоцкого —
Федор знал латынь, польский язык, любил чтение, сочинял музыку. При Федоре
Алексеевиче в 1682 г. было отменено местничество, открыт доступ к
управлению страной выходцам из дворян и приказных людей. Была проведена
реформа одежды. Всем придворным, военным и государственным чиновникам
приказали отныне носить «иноземное» платье (правда, не немецкое, а
польское). Одновременно придворным, военным и чиновникам было рекомендовано
брить бороды — что к тому времени было вовсе не таким уже шокирующим
новшеством. Смягчены «судебные жестокости» — ворам отныне не отсекали ни
рук, ни ног, не пальцев. Крупнейшим событием в шестилетнее правление Федора
была война с Турцией 1677—1681 гг.
Турция во второй половине XVII в. отвоевала у Речи Посполитой Подолию,
населенную украинцами, у Венеции — остров Крит и в 70-е годы попыталась
утвердиться на Правобережной Украине. Это встретило противодействие России.
В ходе войны 1677—1681 гг. турки и крымчаки попытались дважды безуспешно
овладеть Чигирином (Черкасская обл.). Чигиринские походы русских войск и
украинских казаков в 1677 и 1681 гг. сорвали попытки Турции захватить
украинские земли. Мелкие стычки, продолжавшиеся до 1681 г., завершились
заключением мира в г. Бахчисарае — столице Крымского ханства — между
Россией, Крымом и Турцией. По этому договору Турция признала воссоединение
Левобережной Украины с Россией. Днепр становился пограничной рекой между
Россией и Крымским ханством. Земли между Днестром и Бугом считались
нейтральными, их нельзя было заселять. Турция и Крым признали запорожских
казаков подданными русского царя и обязались 20 лет не помогать врагам
России[2].
Во времена правительства Софьи в 1686 г. был заключен «Вечный мир» с
Польшей. Россия приняла обязательство в союзе с Польшей, Австрией и
Венецией выступить против Крыма и Турции. В это же самое время русская
армия под командованием В. В. Голицына предприняла два неудачных похода
против Крымского ханства. Во время Крымского похода 1687 г. татары подожгли
степь. В условиях недостатка воды, продовольствия, фуража армия В. В.
Голицына вынуждена была вернуться, не достигнув Крыма. В 1689 г. более чем
100-тысячное войско под командованием В. В. Голицына предприняло новый
поход на Крым. Армия достигла Перекопа, но вступить в пределы Крыма В. В.
Голицын не решился. Обвинение в поражении пало на гетмана Украины И.
Самойловича. Он был отправлен в ссылку. Гетманом стал Иван Мазепа.
Внешнеполитический курс России на протяжении всего XVII века был
нацелен на решение трех главных задач: достижение выхода к Балтийскому
морю, обеспечение сохранности южных границ от набегов крымского хана и
возвращение отторгнутых в период Смутного времени территорий. Основные
противоречия возникали у России с Речью Посполитой и фактически это
единственная глобальная проблема, которую удалось решить в течение
столетия. За это время удалось присоединить Левобережную Украину и
возвратить Киев, символ древней государственности. Сложнее дела обстояли с
выходом к Балтийскому и Черному морям. Окончательное решение этих вопросов
выпало следующему, восемнадцатому столетию. Но прогресс был достигнут и в
этих направлениях. Разгром турок в нескольких сражениях и взятие нескольких
шведских крепостей показали соседям, что с военной мощью России придется
считаться.

2. Внешняя политика Петра I

2.1. Великое посольство

Идея «Великого посольства» (март 1697 — август 1698 г.) формально
имело целью посетить столицы ряда европейских государств для заключения
союза против Турции. Великими послами были назначены генерал-адмирал Ф.Я.
Лефорт, генерал Ф.А. Головин, начальник Посольского приказа, и думный дьяк
П.Б. Возницын. В посольство входило 280 человек, в том числе 35 волонтеров,
ехавших для обучения ремеслам и военным наукам, среди которых под именем
Петра Михайлова был и сам царь Петр. Путь посольства лежал через Ригу и
Кенигсберг в Голландию, бывшую в то время крупнейшей морской державой
Европы (флот ее составлял 4/5 всего европейского флота), и Англию. Из
Англии посольство возвратилось в Голландию, затем оно посетило Вену. В
дальнейшем предполагалось направиться в Венецию[3].
Кроме переговоров и выяснения расстановки сил в Европе, Петр много
времени посвятил изучению кораблестроения, военного дела, знакомству с
передовой военной техникой, различными сторонами жизни европейских стран.
Он посещал верфи и арсеналы, мануфактуры и школы, монетные дворы и
крепости, театры и музеи, парламент и обсерваторию. В течение нескольких
месяцев Петр сам работал в качестве плотника на верфях Ост-Индской компании
в Голландии, осваивая корабельное дело, и получил соответствующий диплом
плотника-корабела. Построенный при участии царя корабль «Петр и Павел»
несколько раз ходил в Ост-Индию. «Великие послы» активно стремились
наладить торговые, технические и культурные связи с развитыми европейскими
державами[4].
Между тем отношения в Европе в это время складывались не в пользу
продолжения войны с Турцией, и вскоре (14 января 1699 г.) России, как и
другим странам — членам «Священной лиги», пришлось пойти на перемирие,
заключенное в Карловцах. Одновременно Петр убедился, что антитурецкая
коалиция распалась, но сложилась благоприятная внешнеполитическая
обстановка в борьбе за Балтику, так как крупнейшие европейские государства
были заняты предстоящей войной за испанское наследство (1701—1714) —борьбой
за обширные владения в Европе и Америке в связи с отсутствием прямого
наследника после смерти испанского короля Карла II. Петр хорошо понимал,
что именно через Балтийское море возможно установление прочных связей с
развитыми странами Европы.
Летом 1698 г. Петру неожиданно пришлось прервать поездку. В Вене он
получил донесение о новом стрелецком мятеже в Москве. Еще до приезда Петра
мятеж был подавлен правительственными войсками. Стрелецкие полки, шедшие на
Москву, были разбиты под Новым Иерусалимом (ныне район города Истры под
Москвой). Более 100 стрельцов казнили, многие из них были наказаны кнутом и
сосланы в различные города. Петр по возвращении заставил пересмотреть
приговор. Он лично возглавил новое следствие. Была установлена связь
восставших стрельцов с московским боярством и опальной Софьей. Казнили уже
более 1000 стрельцов, в казнях участвовали сам царь и его приближенные.
Софья, постриженная в монахини под именем Сусанны, под строжайшим надзором
прожила до конца своей жизни в Новодевичьем монастыре (1704).

2.2. Северная война

Основным направлением внешней политики России в рассматриваемую эпоху
стала борьба за выход к Балтийскому морю, а ее содержанием явилась
длительная, занявшая почти все годы петровского правления Северная война
(1700—1721). Однако, не отрицая столь серьезного и масштабного предприятия,
как занятие русскими Прибалтики, следует сразу сделать одно немаловажное
уточнение: Россия сражалась с державой, находившейся не в расцвете лет, а
скорее на закате. Мощь Швеции была уже непоправимо подорвана и участием в
тридцатилетней войне (163—1648) и рядом крупных потерь в воинской силе и
военном флоте, понесенных во второй половине XVII в. от Польши.
Заключив перемирие с Турцией (1700), Россия в союзе с Саксонией, ее
курфюрст Август II был одновременно польским королем, и Данией (так
называемый Северный союз) объявила в 1700 г. войну Швеции. Однако небольшое
шведское государство оказалось гораздо лучше готово к войне, чем его
соперники. Во главе его армии стал молодой король Карл XII, замечательный
полководец. В 1700 г. Карл, высадив под Копенгагеном десант, вынудил Данию
капитулировать; после этого он перебросил войска в Прибалтику, атаковав с
тыла русскую армию, безуспешно осаждавшую Нарву. Во время Нарвского
сражения Петру было 28 лет, его противнику Карлу XII — 18 лет, у Петра было
35 тысяч солдат, у Карла —8 тысяч. И все же накануне битвы струсивший Петр
покинул свою армию, доверив ее авантюристу графу де Круа, который в разгар
битвы сдался шведам вместе с остальными иностранными проходимцами,
командовавшими войсками Петра. Сколько же необходимо было войск для победы
над 8-тысячным отрядом Карла XII. Ведь Петр и так имел воинов больше, чем
Карл, в пять раз. Под Нарвой ведь были хваленые петровские войска. Северная
война началась через 11 лет после восшествия Петра на престол. Этот срок
совершенно достаточный, чтобы улучшить армию, при отце Петра окончательно
добившую Польшу. И где, наконец, хваленый военный и организационный гений
Петра?
Страшное поражение поставило Россию на грань катастрофы. Ценой
неимоверных усилий создавались новые полки, офицерские кадры, укреплялись
города. В условиях нехватки металла в переплавку шли церковные колокола. В
1704 г. власть в Польше перешла в руки шведского ставленника Станислава
Лещинского, а в 1706 г. Карл вынудил польского короля Августа II к
капитуляции и выходу из Северного союза. Россия осталась в одиночестве,
лишившись последнего союзника. В 1708 г. главные силы шведской армии
двинулись на Москву. Были заняты Минск, Могилев. Русская армия отступала.
Однако идти далее на Смоленск и Москву Карл не решился. Он отвел армию на
Украину, где, рассчитывая на поддержку изменника Ивана Мазепы, предполагал
провести зиму, соединившись с шедшим к нему из Прибалтики с большим запасом
боеприпасов и продовольствия корпусом генерала Левенгаупта. Однако этим
планам не суждено было сбыться. 28 сентября 1708 г. у деревни Лесной (близ
Могилева) корпус Левенгаупта был перехвачен и разбит отрядом Шереметьева (а
вовсе не Петром I). В результате сражения у Лесной Карл XII лишился столь
нужных ему подкреплений и обоза. Одновременно расчет Карла XII на усиление
шведской армии в связи с переходом на ее сторону гетмана Украины И. Мазепы
не оправдался: только незначительная часть казачества, обманутая гетманом,
перешла на сторону шведов.
Утром 27 июня 1709 г. произошло сражение между войсками Петра I и
Карла XII под Полтавой (Полтавская битва) вовсе надо сказать не грандиозное
или того хуже эпохальное, тиражируемое в отечественной историографии. С
русской стороны в Полтавском сражении участвовало непосредственно лишь
десять тысяч солдат (и еще тридцать тысяч стояли в резерве). У шведов —
шестнадцать тысяч. Против четырех шведских орудий были выставлены семьдесят
два русских (а по другим данным — сто двенадцать). Нужно подчеркнуть, что
речь идет о свежих русских частях и предельно измотанных шведских, которые
действовали на враждебной им территории, не получая ни подкреплений, ни
провианта, ни боеприпасов. Не зря В.О. Ключевский, которого никак нельзя
заподозрить в русофобии, так и писал: «Стыдно было бы проиграть Полтаву...
русское войско, им (Петром) созданное, уничтожило шведскую армию, т.е. 30
тысяч отощавших, обносившихся, деморализованных шведов, которых затащил
сюда 27-летний скандинавский бродяга».
Казалось, наступило время для решительного удара по Швеции, но его не
произошло. «У Петра зародился спорт, — пишет Ключевский, — охота
вмешиваться в дела Германии. Разбрасывая своих племянниц по разным глухим
углам немецкого мира, Петр втягивается в придворные дрязги и мелкие
династические интересы огромной феодальной паутины. Ни с того, ни с сего
Петр впутался в раздор своего мекленбургского племянника с его дворянством,
а оно через братьев своих... поссорило Петра с его союзниками, которые
начали прямо оскорблять его». Германские отношения перевернули всю внешнюю
политику Петра, сделали его друзей врагами, не сделав врагов друзьями, и он
опять начал бросаться из стороны в сторону, едва не был запутан в замысел
свержения ганноверского курфюрста с английского престола и восстановления
Стюартов. Когда эта фантастическая затея вскрылась, Петр поехал во Францию
предлагать свою дочь Елизавету в невесты малолетнему королю Людовику XV…
Главная задача, стоявшая перед Петром после Полтавы решительным ударом
вынудить мир у Швеции, разменялась на саксонские, мекленбургские и датские
пустяки, продлившие томительную девятилетнюю войну еще на 12 лет. Кончилось
это тем, что Петру... пришлось согласиться на мир с Карлом XII. «Петр
обязался помогать Карлу XII вернуть ему шведские владения в Германии,
отнятию которых он сам больше всех содействовал и согнать с польского
престола своего друга Августа, которого он так долго и платонически
поддерживал» [5].
Наконец 30 августа 1721 г. в финском городе Ништадте был подписан
русско-шведский мирный договор. Северная война завершилась. Россия получала
Ингерманландию, часть Карелии, Эстляндию и Лифляндию с городами Рига,
Дерпт, Нарва, Выборг, Корела, острова на Балтике Даго и Эзель. За
приобретенные земли Россия выплатила 1,5 млн. руб. Финляндия возвращалась в
состав Швеции. За прибалтийским дворянством и горожанами, преимущественно
немцами, были закреплены их права и привилегии. Целый месяц в Петербурге
проходили торжества по случаю победы. По первому санному пути Петр выехал в
Москву, где торжества были продолжены. Сенат удостоил Петра чином адмирала,
титулом «отца Отечества императора Всероссийского Петра Великого».

2.3. Прутский поход

Возвращаясь назад, отметим, что интерес в южном направлении был
проявлен Петром I еще в 1695 гг. когда молодой царь совершил поход на Азов
— турецкую крепость в устье Дона, преграждавшую путь в Приазовье и Северное
Причерноморье. Плохо подготовленная армия не смогла взять Азов штурмом, а
наладить правильную осаду ее оказалось невозможным из-за отсутствия флота.
После трехмесячной осады Азова (весна—лето 1695 г.) Петр был вынужден
отступить. Без флота осадить крепость и с суши и с моря было невозможно.
Первый азовский поход закончился неудачей. Зимой 1695/96 гг. развернулась
подготовка к второму походу. В Воронеже началось строительство первого
русского флота. К весне были готовы 2 корабля, 23 галеры, 4 брандера и 1300
стругов, на которых 40-тысячное русское войско в мае 1696 г. вновь осадило
Азов. После блокады с моря 19 июля турецкая крепость сдалась, флоту нашли
удобную гавань — Таганрог, стали строить порт[6].
В 1710 году подстрекаемый Карлом XII и дипломатами ведущих
европейских государств турецкий султан объявил России войну, потребовав
возвращения Азова и ликвидации русского флота. После неудачных попыток
прийти к компромиссу дипломатическими путями Петру в конце февраля 1711 г.
пришлось принять вызов Турции. В конце июня 1711 г. русская армия под
командованием Петра вступила в Молдавию и, переправившись через Днестр,
подошла к Пруту. Обещанная помощь от молдавского господаря Кантемира была
незначительна, а валашский правитель Брынковяну, изменив России, выдал план
войны султану. В результате 9 июля 1711 г. 38-тысячная русская армия была
окружена у реки Прут 135-тысячной турецкой армией и 50-тысячным войском
крымского хана.
Несколько ранее, представители православных балканских народов,
буквально осаждавшие Москву с просьбой о помощи, из лучших побуждений
преувеличивали размах антитурецкого движения в своих странах и в таких же
пропорциях преуменьшали ожидавшие русскую армию трудности. Изображалась
совершенно фантастическая картина: как, при одном появлении русских войск
сербы, черногорцы, болгары, валахи и молдаване прямо-таки сметут в едином
порыве турецких угнетателей. Наслушавшись этих сказок, Петр писал
фельдмаршалу Шереметеву: «Господари пишут, что как скоро наши войска
вступят в их земли, то они сейчас же с ними соединятся и весь свой
многочисленный народ побудят к восстанию против турок: на что глядя и сербы
(от которых мы такое же прошение и обещание имеем), также болгары и другие
христианские народы встанут против турок, и одни присоединятся к нашим
войскам, другие поднимут восстание внутри турецких областей; в таких
обстоятельствах визирь не посмеет перейти за Дунай, большая часть войска
его разбежится, а может быть, и бунт поднимут». Французский историк Жорж
Удар писал впоследствии: «...он (Петр) имел несчастье, вместо того, чтобы
сконцентрировать все усилия на заключении мира со Швецией, ввязаться в хаос
сложных дипломатических интриг, которые требовали тонкого политического
чутья, изощренной дипломатии и финансовых средств, которых ему не хватало».

Как уже было сказано в конце июне 1711 г. русские войска под
командованием Петра вступили в Молдавию. Однако единственной «подмогой»,
какую они дождались, стал приезд молдавского господаря Кантемира с кучкой
придворных. Не было ни многотысячных отрядов восставших, ни обещанных
складов с провиантом, ни воды. А турецкое войско вместо того, чтобы поднять
бунт против своих начальников и разбежаться, взяло русских в окружение.
Петр, сидя в осажденном лагере, до того пал духом, что, направив к великому
визирю своего посла Шафирова, приказал добиваться мира любой ценой. Если
потребуется, не только отдать Турции все завоеванные на юге земли, но и
вернуть шведам всю Прибалтику, кроме Петербурга, а если шведам этого
покажется мало, отдать им и Псков с прилегающими землями... Словом, ведено
было «соглашаться на все, кроме рабства».
К счастью, турки вовсе не собирались вести дипломатические баталии в
защиту шведских интересов, однако в отстаивании своих интересов
преуспели[7]. Шафиров и великий визирь Балтаджи Мехмет-паша подписали
Прутский мирный трактат, по которому Россия обязывалась вернуть Турции
Азов, срыть свои крепости, Таганрог и Каменный Затон, уничтожить русские
корабли на Черном море, не вмешиваться в польские дела, не держать в Польше
войска, отказаться от содержания в Стамбуле постоянного посольства (что по
меркам того времени было неслыханным унижением российской дипломатии).
Горькая ирония заключается в том, что после первого сражения турецкие
войска, даже янычары, отнюдь не горели желанием идти в бой. В Прутском
походе русская армия потеряла 27 285 человек. Из них в боевых действиях
погибли только 4800, остальные — от жажды, болезней и голода. Однако,
вернувшись в Петербург, Петр поступил совершенно по-современному — устроил
пышный парад, словно это он остался победителем и безусловным триумфатором.

2.4 Каспийский (Персидский) поход

Наряду с «западным» Россия проявляла отчетливый интерес и к
«восточному» направлению. В 1714 г. экспедиция Бухгольца к югу от Иртыша
основала Омск, Семипалатинск, Усть-Каменогорск и другие крепости. В
1716—1717 гг. Петром был направлен в Среднюю Азию через Каспий, 6-тысячный
отряд князя А. Бековича-Черкасского с целью склонить хивинского хана к
подданству и разведать путь в Индию (по другим данным – отряд должен был
разыскать старое русло реки Аму-Дарья и направить ее течение в Каспийское
море). Однако и сам князь, и его отряд, расположившийся в городах Хивы,
были уничтожены по приказу хана.
К другим внешнеполитическим мероприятиям правительства Петра относится
Каспийский (Персидский) поход 1722—1723 гг. Воспользовавшись
внутриполитическим кризисом в Иране, Россия активизировала внешнюю политику
в Закавказье. Летом 1722 г. Петр I лично возглавил персидский поход
русского войска в связи с обращением к нему за помощью сына персидского
шаха Тохмас-мирзы. 18 июля 22-тысячный русский отряд во главе с императором
отплыл из Астрахани по Каспию. Вдоль берегов двигались 9 тыс. кавалерии и
50 тыс. казаков и татар. Вскоре без боя был взят Дербент, и Петр вернулся в
Астрахань. Командование войсками было поручено генералу М.А. Матюшкину,
который в декабре занял Решт, а в июле 1723 г. был высажен десант и взят
Баку.
Однако дальнейшее продвижение русских войск было остановлено
широкомасштабной турецкой агрессией на Кавказ, и однозначной поддержкой
Турции со стороны Англии и Франции. В итоге 12 сентября 1723 г. в
Петербурге был заключен мир с Персией, по которому в состав Российской
империи включались западное и южное побережье Каспия с городами Дербент и
Баку и провинциями Гилянь, Мазендеран и Астрабад; Россия и Персия заключали
оборонительный союз против Порты. По Стамбульскому договору от 12 июня 1724
г. Турция признала все приобретения России в Прикаспии и отказывалась от
притязаний на Персию. Стамбульский трактат разграничил сферы влияния на
Кавказе. Территорией преимущественно русского влияния признавались
приморские части Дагестана и Азербайджана, турецкого — Грузия, Армения,
внутренние районы Дагестана и Азербайджана[8].
Области, занятые в результате военных операций 1722-1723 годов, Россия
не смогла удержать за собой. Местное население не прекращало сопротивления.
Русские гарнизоны в завоеванных крепостях и во вновь основанных укреплениях
подвергались постоянным нападениям. Наращивать военное присутствие в
регионе преемники Петра I на российском престоле были не в состоянии, равно
как и воевать против Персии или Турции. В итоге в 1732 году в Реште был
подписан мирный договор с Ираном, по которому Россия возвращала отвоеванные
у него провинции Гилян, Ширван, Мазендаран, а главная квартира русских
войск переносилась в Баку. За Россией в Прикаспии осталась только
территория между Курой и Тереком.
Однако в Дагестане и после Рештского договора усилилось вооруженное
сопротивление населения. Эту ситуацию использовала Турция, перебросив сюда
отряды крымских татар для военных действий, как против Персии, так и против
России. Борьба русских частей с ними велась с 1733 года с переменным
успехом, требуя все больше сил и средств. В 1735 году правительство Анны
Иоанновны сочло за благо выйти из противоборства, заключив Гянджийский
договор с Персией, по которому отказывалось от всех приобретений на
побережье Каспия, сделанных при Петре I. Русская граница снова отодвинулась
на Терек. Крепость Св. Креста, заложенная на Сулаке во время Персидского
похода, была уничтожена. Но вместо нее в том же 1735 году на Тереке
основали крепость Кизляр, положившую начало будущей Кавказской укрепленной
линии.

Заключение

Не прекращавшаяся четверть века борьба за выход к морю определяла всю
внешнюю политику Петра I. В 1695 гг. молодой царь совершил два похода на
Азов — турецкую крепость в устье Дона, преграждавшую путь в Приазовье и
Северное Причерноморье. В 1695 г. плохо подготовленная армия не смогла
взять Азов штурмом, а наладить правильную осаду ее оказалось невозможным из-
за отсутствия флота. Создав за несколько месяцев флот на верфях под
Воронежем, Петр в 1696 г. сумел обложить крепость и с суши, и с моря,
вынудив ее гарнизон капитулировать.
В 1697 г. в преддверии грандиозной войны с Османской империей Петр
отправил за границу Великое посольство — искать в Европе военных союзников.
Эти поиски кончились безрезультатно; однако в 1698г. Петру удалось
заключить Северный союз с Речью Посполитой и Данией. Это событие резко
поменяло направление русской внешней политики: союзники собирались воевать
со Швецией, захватившей к этому времени большую часть Прибалтики. Заключив
в 1699 г. перемирие с Османской империей на условиях сохранения за Россией
Азова, Петр в 1700 г. начал Северную войну, двинув свои войска к Нарве —
пограничной шведской крепости.
В 1700 г. Карл XII, высадив под Копенгагеном десант, вынудил Данию
капитулировать; после этого он перебросил войска в Прибалтику, атаковав с
тыла русскую армию, безуспешно осаждавшую Нарву. Страшное поражение
поставило Россию на грань катастрофы. Однако Карл преждевременно счел свою
задачу решенной и вместо того, чтобы двинуть свои основные силы в глубь
России, повернул их против Польши, надолго увязнув в войне против этой
державы. Воспользовавшись отсрочкой, в течение трех лет русская армия,
захватив целый ряд крепостей — Нотебург, переименованный Петром в
Шлиссельбург, Нарву, Дерпт, — овладела значительной территорией. В 1703 г.
в устье Невы была заложена Петропавловская крепость, положившая начало
Петербургу.
В 1706 г. Карл вынудил польского короля Августа II к капитуляции и
выходу из Северного союза. После этого он начал новую кампанию против
России: в 1708 г. шведская армия двинулась через Белоруссию, держа курс на
Москву. Русская армия отступала. Карл ожидал поддержки из Прибалтики, но
русские войска 26 сентября 1708 г. у деревни Лесной разбили отряд генерала
Левенгаупта, захватив при этом огромный обоз с продовольствием. После этого
Карл повернул свою армию на Украину, куда его звал изменивший Петру гетман
Мазепа, обещавший шведам отдых и подкрепление. Однако на Украине шведской
армии пришлось столкнуться с ожесточенным сопротивлением и городских
гарнизонов и партизанских отрядов. В апреле 1709 г. Карл начал осаду
Полтавы, немногочисленный гарнизон которой сумел продержаться три месяца,
до подхода русской армии. 27 июня 1709 г. состоялось Полтавское сражение,
кончившееся разгромом шведов. Сам Карл с трудом избежал плена, укрывшись с
небольшим отрядом в османских владениях.
В 1710 г. Османская империя под нажимом Карла и его союзника Англии
объявила России войну. В 1711 г. Петр совершил плохо подготовленное
вторжение на османскую территорию. На р. Прут русская армия была окружена
втрое превосходящими ее силами неприятеля. Петр вынужден был подписать
Прутский трактат, по которому османам возвращался Азов. Однако эта неудача
России не спасла Швецию. В том же 1711 г. русский флот одержал грандиозные
победы на море: в 1714 г. у мыса Гангут и в 1720 г. у острова Гренгам.
Истощенная войной Швеция запросила мира, который был заключен в 1721 г. в
г. Ништадте (Финляндия). По нему Россия включила в свой состав
прибалтийские владения Швеции — Эстляндию, Лифляндию и Ингерманландию, а
также часть Карелии.
Подведем итоги. Многолетняя война с турками кончилась поражением.
Туркам пришлось отдать Азов, завоевания которого стоило таких колоссальных
жертв, выдать туркам половину имевшегося на Азовском море флота. О конце
Северной войны Ключевский делает следующий вывод: «Упадок платежных и
нравственных сил народа едва ли окупился бы, если бы Петр завоевал не
только Ингрию с Ливонией, но и всю Швецию и даже пять Швеции». По подсчетам
известного историка П.Н. Милюкова, выпустившего в 1905 г. книгу
«Государственное хозяйство России в первой четверти XVIII века или Реформы
Петра Великого», петровские реформы стоили России свыше 20% ее населения. И
действительно, и Петербург, и Ладожский канал, и крепость Кронштадт, и
уральская промышленность и ряд других объектов строились буквально на
костях согнанных со всей России десятков тысяч крестьян и «работных
людей»[9].
Приходиться признать, что внешняя политика при Петре I была делом
сиюминутным, чисто тактическим. «Когда бросишь взгляд только на стол его
корреспонденции с Екатериной, — пишет Валишевский, — всего 223 письма,
опубликованные министерством иностранных дел в 1861 году, где видишь их
помеченными и Лембергом в Галиции, Мариенвердером в Пруссии, Царицыном на
Волге, на юге империи, Вологдой на севере, Берлином, Парижем, Копенгагеном,
— то прямо голова кружится. ...И таким образом всегда, от начала года до
конца, с одного конца жизни до другого. Он всегда спешил. В карете он ехал
галопом; пешком он не ходил, а бегал». «Во все, что Петр делал, он вносил,
— по словам Валишевского, — слишком много стремительности, слишком много
личной грубости, и в особенности, слишком много пристрастия. Он бил направо
и налево. И поэтому, исправляя, все он портил...»[10]. После смерти Петра
не осталось каких-либо прочных и выгодных для страны военно-дипломатических
союзов, если не считать не принесших никакой пользы браков царской дочери и
двух племянниц с иностранными князьками.
Тем не менее, вопрос об эффективности внешней политики Петра I
остается открытым, а с другой стороны его можно поставить еще шире. Быть
может, цель и в самом деле оправдывает средства, и свершения Петра искупают
всю пролитую им кровь? В самом деле, кто сейчас вспомнит, чем (точнее,
каким количеством трупов и разбитых судеб) оплачены промышленные и иные
успехи Великобритании, Франции или США), на чьих костях стоят великолепные
здания и современные фабрики? Но в том-то и д