Франция, Париж. 1804 год
Весной 1803 года началась война Франции и Англии. Вначале это была война льва с китом Ни одна из сторон не могла схватиться с противником в своей стихии Англичане господствовали на море Франция закрыла европейские порты для английских товаров, объявив неприятелю континентальную блокаду.
Наполеон сконцентрировал войска на побережье пролива Ла-Манш. Он мечтал нанести врагу удар прямо в сердце поразить Британию на ее островах. Все было подчинено этой задаче. В Булонском лагере строились новые корабли, транспортные суда, баржи Бонапарт предвкушал уже близкий триумф. "Мне нужны только три ночи тумана", заявлял он.
Англичане пытались сколотить коалицию европейских держав, которая ударила бы армию Наполеона с востока. Переговоры велись, но дело продвигалось медленно.
И тут неожиданные перспективы открылись перед английским премьер-министром Уильямом Питтом Ему стало известно, что фанатический вождь шуанов и бретонских повстанцев, Жорж Кадудаль встречался в Лондоне с Карлом д'Артуа, братом претендента на королевский престол Людовика, графа Прованского Вскоре британская разведка выяснила, что именно затевают эти приютившиеся в Лондоне роялисты Убедившись в полном поражении вандей-ского мятежа и в невозможности низвергнуть Бонапарта открытым восстанием, они решили его убить.
Заговор созрел в Лондоне. Жорж Кадудаль и верные ему люди должны были внезапно напасть на Первого консула, когда он будет кататься верхом около загородного дворца в Мальмезоне, увезти его и убить.
Жорж Кадудаль в шуанском движении, в роялистской партии занимал особое положение Этот бретонский крестьянин, не получивший образования, был наделен от природы живым и острым умом, наблюдательностью, умением вести за собой людей. Фанатически преданный делу Бурбонов, он брал на себя самые сложные поручения и теперь без колебаний и без трепета шел убивать Бонапарта, в котором видел узурпатора, мешающего законному королю, Людовику Бурбону, взойти на престол.
Темной августовской ночью 1803 года Жорж Кадудаль и его сообщники были высажены английским кораблем на берегу Нормандии и вскоре оказались в Париже У заговорщиков были люди, деньги, связи в столице, тайные адреса и явки, безопасные убежища Не было только человека, способного сразу после убийства Бонапарта взять власть в свои руки и организовать приглашение Бурбонов на прародительский престол. Подходящей кандидатурой на эту роль являлся генерал Моро. Один из талантливейших военачальников французской армии ненавидел Бонапарта со времени переворота 18 брюмера, в котором сам участвовать отказался. Посредником в сношениях между Моро и Кадудалем стал генерал Пишегрю, который бьш сослан после 18 фрюктидора в Гвиану и сумел бежать оттуда, а теперь, в 1803 году, проживал нелегально в Париже.
Пишегрю уверил англичан и роялистов, что Моро согласится им помочь. Но генерал отказался говорить с Кадудалем, а самому Пишегрю определенно заявил, что готов выступить против Бонапарта, но не желает служить Бурбонам.
Тем временем Бонапарт, просматривая сводки, присылаемые министерством юстиции, обратил внимание на непорядок: два арестованных еще в октябре шуана (их имена ни о чем не говорили) до сих пор - дело было в январе 1804 года - не были допрошены. Первый консул распорядился, чтобы ими занялась военная комиссия.
Расследование принесло потрясающие результаты. Один из допрашиваемых, некто Керел, сначала все отрицавший и приговоренный к смертной казни, 28 января дал новые показания. Он сообщил, что во Франции и даже в Париже с августа прошлого года действует террористическая группа шуанов во главе с Жоржем Кадудалем.
Кадудаль в Париже... Это значило - на Бонапарта опять ведут облаву, снова сторожат каждый его шаг; над ним снова занесены кинжалы убийц. Бонапарт немедленно, минуя министра юстиции Ренье, проглядевшего дело, поручил расследование Реалю, бывшему заместителю Шометта, прокурора Коммуны 1793 года.
Реаль не сумел разыскать Кадудаля, но арестовал его ближайшего помощника Буве де Лозье. 13 февраля Реаль сообщил Бонапарту, что Кадудаль и его люди были переброшены в Бивиль на английском судне; что Кадудаль, имея под своей командой пятьдесят готовых на все головорезов, ожидает возможности либо похитить Бонапарта на пути в Мальмезон, либо убить; что в Париже находится не только Кадудаль, но и Пишегрю, и что они ожидают прибытия одного из членов королевского дома, графа д'Артуа или Конде; что, наконец, Пишегрю встречался с Моро.
Три дня потрясенный Бонапарт обдумывал сообщенное Реаля.
15 февраля 1804 года генерал Моро был арестован у себя на квартире. На следующий день жители французской столицы узнали из газет, что раскрыт англо-роялистский заговор, угрожавший жизни Первого консула. Генерал Мюрат был назначен военным губернатором Парижа, а полиция перешла в подчинение Реалю.
Маркиз де Галло, находившийся в те дни в Париже, писал: "Общественное мнение потрясено, как если бы произошло землетрясение". Не только в Париже - во всей Европе сообщение о заговоре произвело сенсационное впечатление.
Однако никто не поверил в виновность Моро. Республиканский генерал пользовался огромной популярностью в стране. После 17-го ночью на улицах Парижа расклеивались плакаты: "Невинный Моро, друг народа, отец солдат - в оковах! Иностранец, корсиканец, стал узурпатором и тираном! Французы, судите!" Бонапарт был бессилен изменить общественные настроения. Симпатии к герою Гогенлиндена выражались почти демонстративно. Госпожа Моро принимала постоянно посетителей; их число возрастало.
Преследуемый убийцами, Бонапарт вынужден был оправдываться от обвинений в желании погубить невинного Моро. Реаль и Мюрат, казалось, перевернули Париж вверх дном, но заговорщиков не нашли. Некоторые полагали, что Бонапарту на сей раз не уйти от гибели. Первый консул поспешил напомнить, что он не из пугливых, и 19 февраля явился в Оперу.
Наконец ночью 27 февраля Пишегрю был выдан полиции одним из "верных друзей" за сто тысяч экю. Вскоре были арестованы братья князья Полиньяк и маркиз де Ривьер; они состояли адъютантами графа д'Артуа - брата короля. Общественные симпатии к Бонапарту резко возросли: значит, все верно, заговор действительно существовал и нити его тянулись к главе дома Бурбонов.
Все обвиняемые, дававшие показания (Моро длительное время все отрицал), единодушно утверждали, что во Францию должен был прибыть кто-то из принцев - членов королевской семьи. Но прошел месяц, другой, а принц не появлялся... И вдруг выяснилось, что принц, член королевской семьи, находится совсем рядом, но не на западной границе, а вблизи восточной, в соседнем с Францией герцогстве Баденском. То был не граф д'Артуа, а Луи-Антуан де Бурбон Конде, герцог Энгиенский, один из младших отпрысков королевского дома. Самым же сенсационным было сообщение о том, что при герцоге Энги-енском находится или же приезжает к нему Дюмурье, печально знаменитый генерал, изменивший революционной Франции.
Вряд ли можно точно определить, кто первым передал Бонапарту эти известия. Но следует считать вполне установленным, что мысль об аресте и казни герцога Энгиенского была подана Первому консулу Талейраном. В ту пору Талейран еще считал для себя невозможным возвращение Бурбонов - он боялся отмщения. Позже он с тем же невозмутимым спокойствием решительно отрицал свою причастность к делу герцога Энгиенского. Сам же Бонапарт прямо говорил, что не думал о герцоге Энгиенском до тех пор, пока Талейран не подал ему мысли о его аресте и казни.
По сходным с Талейраном мотивам идею казни Конде-Бурбона поддерживал и Фуше. Для бывшего главы карательной миссии в Лионе, депутата Конвента, голосовавшего за эшафот для короля, возвращение Бурбонов представлялось катастрофой Фуше понимал, что казнь Антуана Бурбона породит много новых затруднений для Бонапарта (когда все будет кончено, он произнесет свою знаменитую фразу "Это хуже, чем преступление, это ошибка" - правда, некоторые историки приписывают эти слова Талейрану).
События же развивались так 8 марта Моро из тюрьмы послал Бонапарту письмо, в котором признавался, что до сих пор говорил неправду, все отрицая. Он виделся с Пишегрю по инициативе последнего; но отказался от участия в заговоре, не стал беседовать с Кадудалем, которого привел, не спросясь, Пишегрю. Но оставалось при всем том несомненным, что генерал Республики вступал в недозволенные переговоры с ее врагами. Для хода дела письмо мало что прибавляло нового, сообщаемые им факты уже были известны из показаний его адъютанта генерала Лажоне и других арестованных. Сторонникам оппозиции и самому себе Моро этим письмом, которое постарались сделать известным, нанес большой моральный урон.
9 марта, опознанный на перекрестке Одеона в кабриолете, после ожесточенной схватки был арестован Кадудаль. Убедившись, что дело проиграно, он спокойно и хладнокровно, стараясь взять на себя большую долю ответственности, подтвердил все предъявленные ему обвинения.
Каждый день приносил новые ужасающие подтверждения этого разветвленного заговора, проникшего, казалось, во все поры государственного организма. Наполеон был в состоянии почти постоянной ярости.
10 марта был созван узкий совет. По-видимому, Бонапарт уже принял решение - арестовать герцога Энгиенского, но хотел узнать мнение своих ближайших помощников На совете присутствовали три консула, высший судья (министр юстиции) Ренье, Талейран, Фуше, Мюрат.
Талейран, Фуше, разумеется, поддерживали идею ареста герцога Энгиенского. Камбасерес высказался против этой меры. "Так вы, оказывается, скупы на кровь Бурбонов", бросил ему реплику Бонапарт. Камбасерес замолчал.
Бонапарта не смущало, что герцог жил в Бадене и никак не был связан с открывшимся заговором К этому времени Наполеон распоряжался в западной и южной Германии, как у себя дома А второе препятствие тоже значения не имело, так как он уже решил судить герцога военным судом.
Руководство операцией в Бадене было поручено Коленкуру, выбор для этой цели бывшего маркиза, перешедшего к Первому консулу на службу, свидетельствовал о том, как тщательно все продумал Бонапарт; он не только хотел приковать к себе Коленкура - первый акт подготавливаемой трагедии должен был выполнить представитель старой аристократии Коленкур блистательно справился с операцией Его попытки позже оправдаться встречали резкие возражения.
Все прошло по разработанному плану В ночь с 14 на 15 марта герцог Энгиенский был захвачен вторгшимися на территорию Бадена французскими драгунами, сразу же обнаружилось, что Дюмурье нет и не было; при герцоге состоял некто Тюмери, его фамилию в немецком произношении французские агенты приняли или делали вид, что приняли, за Дюмурье. Герцога Энгиенского доставили в Венсеннский замок; его полная непричастность к заговору Пишегрю - Кадудаля была со всей очевидностью доказана Тем не менее 20 марта в девять часов вечера дело принца рассматривал военный суд под председательством полковника Юлена, одного из участников взятия Бастилии.
Военный суд обвинил герцога в том, что он получал деньги от Англии и воевал против Франции В три часа ночи без четверти пленник был приговорен к расстрелу. Председатель военного суда Юлен хотел от имени суда написать Наполеону ходатайство о смягчении приговора, но генерал Савари, специально посланный из Тюильрийского дворца, чтобы следить за процессом, вырвал у Юлена перо из рук и заявил: "Ваше дело кончено, остальное уже мое дело". Принц, все еще не веря, что дело принимает серьезный оборот, написал письмо Первому консулу; он просил свидания с ним Но это его не спасло. В три часа ночи герцог Энгиенский был выведен в Венсенский ров и расстрелян.
В последнем, за несколько дней перед смертью написанном документе - в завещании - Наполеон счел нужным снова вернуться к делу герцога Энгиенского. Он написал коротко: "Я велел арестовать и предать суду герцога Энгиенского; этого требовали интересы и безопасность французского народа".
21 марта появилось сообщение о казни принца. Расстрел 32-летнего герцога Энгиенского вызвал невероятный шум во всем мире. Взрыв негодования объяснялся прежде всего тем, что он был принцем королевского дома.
"Казнь герцога Энгиенского от начала до конца была политическим актом, пишет известный историк А.З. Манфред. Расстрелом члена королевской семьи Бонапарт объявил всему миру, что к прошлому нет возврата. В Венсеннском рву был еще раз расстрелян миф о божественной природе королевской власти, Бонапарт не побоялся взять на себя ту же ответственность, что и Конвент, доказать, что кровь Бурбонов не светлее и не чище обыкновенной человеческой крови."
Императору пришлось пройти через процесс Кадудаля - Моро и их соучастников. Кадудаль держался на процессе агрессивно Моро судили отдельно, он был приговорен, вопреки ожиданиям императора, всего к двум годам заключения, и Бонапарт поспешил выслать побежденного, но остающегося опасным соперника за пределы Франции По ходатайству княгини Полиньяк Наполеон помиловал обоих князей Полиньяк и маркиза де Ривьера.
Более всего Бонапарту хотелось привлечь к себе Кадудаля, по существующей версии, через Реаля он предложил при условии, что тот попросит полное помилование, для начала полк под его команду Кадудаль ответил на эти предложения бранью. Через несколько дней он и двенадцать его сообщников были казнены на Гревской площади.
27 марта Сенат принял обращение к Бонапарту, за множеством пышных слов скрывалось пожелание сделать власть Бонапарта наследственной. Это не вносило еще полной ясности, и 3 флореаля (23 апреля) Кюре предложил провозгласить Бонапарта императором французов Этой инициативой Кюре обессмертил свое имя; его предложение дало повод для каламбура "Республика умерла - Кюре ее похоронил" 28 флореаля (18 мая 1804 года) постановлением Сената (так называемый сенатус-консулы XII года) "правительство Республики доверялось императору, который примет титул императора французов".
Через три дня после провозглашения империи генерала Пишегрю нашли мертвым в тюрьме. Он повесился на своем черном шелковом галстуке. Враги Бонапарта поспешили заявить о том, что Пишегрю был удавлен по приказу императора. Наполеон впоследствии презрительно опровергал их, говорил: "У меня был суд, который осудил бы Пишегрю, и взвод солдат, который расстрелял бы его. Я никогда не делаю бесполезных вещей"...